действовать. Это был рецидив его хронической болезни. Он теперь знал, что,
а точнее кого будет коллекционировать.
Коллекционировать двойников оказалось далеко не так просто, как
пуговицы. Двойников никто не дарил, их нельзя было купить. На них нужно
было охотиться на улице, в метро, в магазинах. Нужно было тренировать
зрительную память, и, конечно же, знать в лицо множество известных
личностей, а для этого нужно было каждый день пролистывать газеты,
смотреть по телевизору сводки новостей, ходить в кино. Все это Будылин
делал с удовольствием. А уж сколько удовольствия оставляла ему удачная
охота.
Чтобы причислить двойника к коллекции, мало было его опознать,
нужно было еще и определить его место жительства, узнать, чем он
занимается, и как его зовут. "Оприходованный" экземпляр непременно
должен был иметь свою историю, если таковую узнать было трудно, на
помощь приходила фантазия. Часто сбор информации был сопряжен с
опасностями. Далеко не всех людей можно было расположить к себе с
помощью кружки пива, как дядю Колю, большинство людей не шло на
контакт, а некоторые, почувствовав за собой слежку, могли сообщить в
милицию или просто поймать и надрать уши.
Кто-то принимал несчастного коллекционера за вора, кто-то за
извращенца. Пару раз его задерживала милиция, однажды двойник Есенина
отколошматил его так, что неделю пришлось отлеживаться дома. Но
Будылин был счастлив, потому что в погоне за двойниками обрел себя.
Повзрослев, он стал меньше интересоваться двойниками и больше
историями, но когда он видел двойника, в нем пробуждался прежний азарт. И
бывало, что он сам становился героем любопытных историй, особенно, когда
ему попадались двойники известных красавиц.
Ирина окончила театральный институт, но не играла ни в театре, ни в
кино, в провинцию ехать не хотелось, а в столице мест не нашлось. Она
работала натурщицей в художественном училище раз в неделю. У нее были
пышные волосы, большие белые груди и широкие бедра. Преподаватели
говорили ей, что она очень похожа на Клару Лучко в кинокартине
"Кубанские казаки". Студенты любили рисовать ее с косой и в кокошнике. За
глаза они ласково называли ее Буренкой, не Коровой и не Телкой, а ласково -
Буренкой. Над другими натурщицами они изгалялись, как могли: та у них -
Насос, эта - Раскладушка, а Ирину щадили.
Платили ей по десятке. В месяц получалось рублей тридцать. Этого
хватало, чтобы заплатить за квартиру, за телефон и купить единый проездной
