— Да, я что-то не припомню другого случая, чтобы человек столь резко переменился.
— Поэтому биографов и ставит в тупик эта удивительная духовная драма, эта внезапная метаморфоза души, случившаяся как по мановению волшебной палочки, трудно поверить, что все это произошло в действительности, а не на театральных подмостках. Конечно, порок просачивался исподволь, просто до нас не дошло никаких свидетельств, ибо Жиль де Рэ погрязал в грехе тайно, так что ни один из хронистов того времени не заметил злокачественного процесса. Если мы вкратце переберем в памяти все дошедшие до нас детали, то получим следующее: Жиль де Рэ, о детстве которого нам ничего не известно, родился около 1404 года в замке Машкуль на границе Бретани и Анжу. Отец его умер в конце октября 1415 года, и мать, бросив Жиля и его брата Рене де Рэ, почти тут же вышла замуж за сира д’Эстувиля. Жиль переходит на попечение деда, Жана де Краона, сеньора Шантос и ля Суз, «человека старого, дряхлого, ветхого днями», как писали в те времена. Этот мягкосердечный рассеянный старец не присматривает за Жилем, не наставляет его и вскоре отделывается от юноши, женив его 30 ноября 1420 года на Катрин де Туар.
Через пять лет отмечается присутствие Жиля де Рэ при дворе дофина. Современники отзываются о нем как об энергичном, физически крепком человеке поразительной красоты и редкого изящества. Сведений о том, какую роль он играл при дворе, нет, однако восполнить этот недостаток нетрудно, если вспомнить, что к малоимущему королю явился самый богатый из французских баронов. В этот момент Карл VII>{16} действительно находится в отчаянном положении. У него нет ни денег, ни авторитета, ни власти. Города вдаль Луары подчиняются ему неохотно. Положение Франции, истощенной войнами и опустошенной чумой, свирепствовавшей несколькими годами ранее по городам и весям, отчаянное. Она истекает кровью, до мозга костей высосанная Англией, которая, подобно Кракену, спруту из скандинавских легенд, протянула свои щупальца через пролив к Бретани. Нормандии, части Пикардии, Иль-де-Франсу, к северу и центру страны вплоть до Орлеана, а после себя этот страшный монстр не оставляет ничего, кроме разоренных городов и мертвых деревень.
Призывы Карла, который требует займов, снова и снова вымогает деньги и увеличивает подати, ни к чему не приводят. Разграбленные селения, заброшенные поля с рыщущими по ним волчьими стаями — вот тогдашняя Франция, обездоленный народ которой не в силах помочь королю, чье право на престол к тому же подвергается сомнению. Окончательно пав духом, Карл выпрашивает деньги у всех без разбора. В Шиноне в небольшом кругу его приближенных плетутся интриги, которые временами разрешаются убийствами. Устав от травли, в малонадежном пристанище за Луарой он со своими сторонниками в ожидании приближающейся катастрофы ищет утешение в буйных оргиях. Королевство держится чудом, двор живет сегодняшним днем, уповая лишь на разбойничьи набеги и ссуды, которые до поры до времени обеспечивают обильную снедь и изрядную выпивку. Все постепенно забывают о необходимости постоянной боевой готовности и, стараясь не думать о будущем, хлещут вино да тискают девок. Впрочем, что можно было ожидать от вялого, безвольного монарха — отпрыска матери-потаскухи и слабоумного отца?
