Тайные общества. Обряды инициации и посвящения | страница 63

. Иными словами, он улетает в Небо, так как Птица всегда символизирует полет. Звуки флейт и других священных инструментов, имеющих важное значение в тайных обрядах Квакиютль и Ноотка, воспроизводят голоса птиц^>27. Подъем на Небо символизируется полетом птиц — черта очень древней культуры, и возможно, что обряды, о которых мы рассказали, относятся к наиболее древним элементам религии Квакиютль.

Запертые в загородке культового дома, новички по-прежнему, как во время пребывания в лесу, «одержимы» Духом. Эта «одержимость» эквивалентна их символической смерти. В определенный момент неофиты в масках или без них выходят из загородки и принимают участие в танце. Они имитируют поведение Духа сообщества и с помощью мимики и телодвижений стараются показать, что он в них воплотился. Отождествленный с Духом неофит «не в себе», и основная часть церемонии посвящения состоит в усилиях старших членов Общества «утихомирить, приручить» его с помощью пения и танцев. Новичок постепенно «выздоравливает» от избытка силы, полученной благодаря божественному присутствию. Ему внушают новое духовное равновесие, которое должно сменить психическое возбуждение, вызванное «одержимостью». Успокоившись, «изжив духа», неофит занимает свое место на нижних ступенях иерархии «Танцующего общества». Очевидно, что к концу зимы ритуальные танцы постепенно прекращаются.

Из Обществ Квакиютль для историка религии наибольший интерес представляют Каннибалы. Квакиютль испытывают ужас перед человеческой плотью. И если новичку удается, иногда с огромным трудом, стать каннибалом, то это делается для того, чтобы показать, что он больше не человеческое существо, что он подобен Богу. Его каннибализм, как и буйное «безумие», — доказательство его божественности. Когда после трек-четырехмесячного отсутствия новичок («хаматса») возвращается в деревню, он ведет себя как дикое животное: спрыгивает с крыш домов, нападает на всех встречных, кусает им руки, откусывает и проглатывает куски их тела. Четыре человека с трудом удерживают его и вталкивают в культовый дом. Женщина, которая прислуживала ему в изгнании, появляется и танцует перед ним голая, с трупом на руках. Под конец неофит вскакивает на крышу культового дома, откуда, оторвав несколько досок, он прыгает во внутрь дома и танцует в экстазе, дрожа всем телом. Чтобы его усмирить, «Врачеватель» (хелига) хватает его за голову и тащит к соленой воде. Они оба находятся в воде по пояс, когда «Врачеватель» четырежды погружает неофита в воду. Каждый раз неофит высовывается из воды с каннибальским воплем: «Хап! Хап!» Затем он возвращается домой и больше не показывает никаких признаков экзальтации. Он пьет соленую воду, чтобы его вырвало. После приступа бешенства наступает полное равнодушие, и в последующие ночи он присутствует на обрядовых танцах, молчаливый и подавленный