“Настоящий лев, — говорила мать. — Бешеный, бешеный, бешеный зверь, царь зверей”.
Наверное, поэтому мне и снились львы — могучие оранжевые чудовища, которые бродили среди белоснежных лилий. Лилии были огромными, как деревья, а львы — страшными. Они кружили по лесу из лилий... лев за львом, лев за львом... круги сужались... львы были все ближе, ближе... они чуяли меня... их клыки, их мощные лапы с грязными когтями, их смрадные пасти... я с криком просыпалась...
Моя мать была актрисой. Неплохой актрисой в неплохом театре. Какое-то время она даже была звездой... главные роли — Элиза Дулитл, Ганна Главари... аплодисменты, успех, цветы... Но гораздо лучше у нее получались другие роли: красавица, всеобщая любимица, богиня, ядовитая змея, шикарная любовница... шикарная! Просто шикарная! Отчим ее тоже обожал... он ей все прощал, все-все-все... они ссорились иногда, но так, несерьезно... он был очень хорошим человеком... инженер-строитель... высокий, с прекрасными волосами, широкоплечий, с детскими глазами... мы с ним гуляли иногда... в парк ходили, в театр... но театр он не очень любил... наверное, из-за матери... однако о ней — ни одного худого слова. Ни одного. Никогда, ни разу. Он никогда не говорил о ней плохо... он ее любил... а для нее он был только одним из воздыхателей... есть такое дурацкое слово — “воздыхатель”... их у нее всегда было много... она любила влюбляться... она так и говорила: люблю влюбляться... и при этом делала рукой вот так... плавно, по-балетному, словно крылом... Вот сука!.. Она ему изменяла чуть не каждый день, а он терпел. Терпел и терпел, а потом умер. В день его похорон она самым пошлым образом отдалась в соседней комнате новому любовнику. Он лежал в гостиной, в гробу, среди этих жутких цветов... а она в соседней комнате ахала и охала... сука... она всегда была сукой... самовлюбленной сукой...
Она не привыкла проигрывать... ведь она всегда была абсолютной чемпионкой мира по красоте, по обаянию, по стервозности... абсолютной, непобедимой, вечной... как памятник... когда она поняла, что выдохлась, что звездой сцены ей уже не быть, — просто ушла из театра... отчим был состоятельным человеком, и она могла это себе позволить... могла покупать что угодно... тратила деньги не глядя... и побеждала, побеждала и побеждала... шла по жизни под аплодисменты и звуки оркестров... в лучах славы...
В детстве она мне казалась настоящей богиней... Афродитой, Герой, Артемидой, Венерой... неземная женщина... дивный, божественный мрамор... белый, холодный, прекрасный...
