— Ты должен взять меня с собой, — заявила Рамона.
— Ага, ты требуешь плату за свои труды.
— Требую.
Фрэнк кинул девушке каску, она насадила ее на голову так, что под ней скрылись даже кончики светлых волос, и быстро уселась за спиной деда.
Они понеслись сквозь сгущающиеся сумерки. Рамона тесно прижималась к теплой спине Фрэнка, обняв его за талию и вдавившись подбородком в спину. Она чувствовала, как двигаются его мышцы, когда мотоцикл входит в поворот.
Фрэнк давно переехал из Сакраменто сюда, в маленькую мексиканскую деревушку Эль-Сиаба, откуда пошел их древний мексиканский род. Фрэнк был мексиканцем наполовину, но здесь не чувствовал себя чужаком.
Странное дело, и Рамона, в которой мексиканской крови было еще меньше, тоже. Нескончаемые поля агавы на красноватой земле, разделенные чередой пышных деревьев, темноволосые всадники в широкополых шляпах и в белых рубашках, словно парусники на зеленоватой морской воде, — это зрелище всегда заставляло сердце Рамоны биться по-особому. Она своя здесь, в этом совершенно ином мире. На душе становилось легко — здесь она такая, какая есть.
— Хочешь хлебнуть пульке? — спросил Фрэнк, заглушая мотор возле домика под соломенной крышей. Возле него были сложены в штабель бочки.
— Хочу! — не раздумывая отозвалась Рамона.
— Пойдем, детка, в мой ресторан.
Рамона уселась на лавку возле длинного деревянного стола, а Фрэнк задержался у дверей с седовласым мужчиной, управляющим. Они говорили по-испански, Рамона улавливала отдельные знакомые слова. Она поняла, что Фрэнк спрашивает мужчину об отгрузке мескаля.
Когда они сели за столик возле окна, Рамона кивнула на высокий стакан, в котором пенился густой напиток, и спросила:
— Фрэнк, это пульке?
— Да. Слабенький, как раз для тебя. А я хлебну мескаля. Его гонят из пульке. Ух, хорошо! — крякнул он. — Пробуй.
Рамона отпила и скривилась.
— Это тебе не лимонад, детка. Древний рецепт, древний напиток. Еще индейцы его гнали из перебродившего сока агавы. Самая настоящая брага! — засмеялся Фрэнк. — А мой мескаль — самогон из твоей браги. Правда, неизвестно, кто додумался перегонять пульке в мескаль. Но это началось лет триста назад, не меньше.
Рамона уже более бесстрашно отпила из стакана, напиток оказался не крепче пива. Фрэнк отодвинул свой стакан и сказал:
— Я уверен, лет через десять — двадцать мескаль и текила завоюют Европу. Она к тому времени пресытится виски, джинами, водками. Мужчины захотят «заморить червячка» по-нашему.
