Несмотря на тишину во всём лагере, ночь накануне бизоньей охоты как всегда была суматошной. Было много разговоров внутри типи, у огня. Точились ножи и стрелы, на луки натягивались тетивы, а колчаны заполнялись стрелами. Стояла уже глубокая осень, и вечера были холодными. Мы с отцом сидели у огня и говорили об охоте. Мне было всего восемь лет, и я понимал, что мне не дадут самостоятельно убить бизона. Но тем не менее, я был очень взволнован, глядя на отца, занятого приготовлениями.
На охоту я надел свою накидку из бизоньей шкуры. Мать сделала мне кожаный пояс, который держал накидку, если я сбрасывал её с плеч. Ранним утром в ней было очень тепло.
Вы можете представить себе, как я сидел у огня, глядя на своего отца. Мои волосы падали на спину, на мне была набедренная повязка и мокасины, а на поясе висел нож в кожаных ножнах. К тому времени, как мне исполнилось восемь лет, у нас было уже много ножей и у меня был свой собственный. Я отправился спать, прижимая к себе свой лук, чтобы когда наступит утро, всё было у меня под рукой.
Отец наточил наконечники моих стрел и мой нож. Точильный камень был длинным и хранился в особой кожаной сумке. Он был не в каждом типи, его передавали друг другу по очереди, и иногда он обходил весь лагерь.
Насколько я помню, у меня было десять стрел, которые я сложил в свой колчан. Когда все приготовления были закончены, отец рассказал мне, что я должен буду делать во время охоты. Потом мы пошли спать, и отец сказал, что он надеется на удачу в завтрашней охоте, и что он принесёт домой много мяса и шкуру, которую его жена сможет обработать. Я не мог заснуть от волнения всю ночь. Грядущий день должен был стать для меня серьёзным испытанием. От меня зависело, будет ли отец доволен мною. Каков будет результат охоты? Хватит ли у меня мужества достойно встретиться с опасностью? Пожалуй, именно тогда я почувствовал, что расту и становлюсь мужчиной. Что-то особое произошло в тот день, который я помню до мельчайших подробностей. Это было испытанием моего духа, и я могу сказать, что не проявил слабости, а напротив, сделал то, чем мог потом гордиться.
На следующее утро охотники ещё до рассвета начали ловить своих лошадей. Я тоже пошёл вслед за отцом и поймал своего коня. Я всё делал так же как отец, стараясь показать ему, что он вовсе не должен постоянно руководить мною. Мы привели лошадей к нашему типи и взяли свои луки и стрелы.
Охотники съезжались со всего лагеря. Большинство из них с трудом сдерживало своих резвых скакунов, которые в нетерпении перебирали ногами; их уши были насторожены, а хвосты развевались по ветру. Мы присоединились к группе из ста или более человек. У некоторых из них были луки и стрелы, а у остальных – ружья. Нам сказали, что бизоны пасутся в пяти-шести милях от нас.
