Разбойник Хотценплотц и муравейник с начинкой | страница 17
— Держитесь строго за мной! — проинструктировал он их. — Стежки-дорожки здесь окрест узкие, сделаешь один неверный шаг — и ты утонул в болоте, будто тебя никогда не существовало. Но если кто здесь хорошо и ориентируется, так это старина Хотценплотц.
«Мы надеемся!» — подумал Касперль, а Сеппель трижды сплюнул, чтоб пронесло.
Покачивающимися стезями они вслед за Хотценплотцем пробирались в глубь болота. В иных местах почва под ногами вдруг начинала так предательски хлюпать, что, казалось, они вот-вот увязнут бесповоротно. Вода набралась им в башмаки — однако они всякий раз опять благополучно выбирались на твердую почву.
У одного особенно черного и сиротливого омута они остановились.
— Ну что, приступим?
Хотценплотц нашарил в мешке один из семи ножей и протянул его Касперлю.
— Долой!
— Трижды долой!
Касперль вытянул руку и отпустил нож. С плеском и бульканьем тот безвозвратно скрылся под водой.
— Пусть достает, кто хочет, — теперь дальше!
Вдоль и поперек исходили они все болото, от одного омута к другому. Касперлю и Сеппелю пришлось чередоваться друг с другом. Они топили оружие поштучно, каждый экземпляр в каком-нибудь новом, недоступном месте.
— Долой! — восклицали они всякий раз, когда черный соус с чавканьем проглатывал очередную жертву. — Долой — трижды долой!
А что же дальше?
Прошло некоторое время, пока мешок не опустел. Потом они возвратились к разбойничьей пещере в лесу.
— Знаете что? — заявил Хотценплотц. — Давайте-ка разведем костер, на нем мы сможем высушить наши чулки и башмаки. А кроме того, у меня разыгрался волчий аппетит.
— У нас тоже, — отозвался Касперль.
— Великолепно! — Хотценплотц похлопал себя по животу. — Я полагаю, что это легко уладить…
Неподалеку от пещеры стоял старый корявый дуб, каких много.
— Хотите, я вам кое-что покажу? Хотценплотц надавил на нужное место в его стволе, и кора дуба распахнулась, словно створки шкафа. За нею находилась кладовая съестных припасов: горшки с топленым салом, большие окорока, несколько жестянок с солониной, множество мешков сухарей, шесть колец салями, семь кругов сыра и восемь или девять копченых селедок.
— А что в бутылках?
— Сливовица, — сказал Хотценплотц. — Лук и чеснок тоже под рукой — и перец, и паприку вы можете брать, сколько душе угодно.
С этими словами он извлек из-под ближайшего куста сковороду, они разожгли огонь и развесили чулки и башмаки для просушки.
— Теперь я устрою для нас настоящий разбойничий пир!
Хотценплотц схватился за пояс и остолбенел.
