Василий вытянул руки и принял Купаву в свои объятия. Их губы соединились в страстном поцелуе, и то, что рослая челядинка была почти на полголовы выше княжича, влюбленным нисколько не мешало. Василий мигом возбудился, чувствуя пальцами рук нагое тело Купавы сквозь тонкую ткань сорочицы. Он потянул ее к кровати.
– Дверь-то запри! – шепнула Василию Купава.
Княжич быстро задвинул до упора дубовый засов на двери.
Подходя к постели, Купава привычным жестом стянула с себя через голову ночную рубашку, небрежно кинув ее на стул, где лежала остальная ее одежда. В свете масляного светильника пышные формы обнаженной Купавы отливали нежной белизной, а ее густые длинные волосы волнами рассыпались по широкому ложу, когда она грациозно возлегла поверх одеяла. В этом призрачном полумраке волосы Купавы казались еще светлее, чем при свете дня.
Лежа на спине и глядя в потолок, Купава спросила:
– Милый, что решило вече?
– Народ постановил не впускать татар в Козельск и сражаться с ними всем миром, коль нехристи на приступ пойдут, – ответил Василий, торопливо раздеваясь. – Не всем боярам это понравилось, но оспаривать волю веча запрещено законом.
– Мне страшно, Вася, – прошептала Купава, когда княжич лег на кровать с нею рядом. – Говорят, татар многие тьмы, смогут ли выстоять против них наши ратники. Как ты думаешь?
– В поле козельчанам татар, конечно, не одолеть, – тоном эдакого знатока проговорил Василий, опираясь на локоть и поглаживая другой рукой живот и грудь Купавы. – Зато на стенах и башнях наши ратники будут непобедимы для нехристей. Козельск ведь стоит на такой круче, куда можно взлететь токмо на крыльях.
Уверенный голос Василия успокоил Купаву. Отбросив свои страхи, она повернулась на бок, отдавшись желанию княжича заняться той интимной гимнастикой, все прелести которой Купава распознала лишь в постели с Василием.
* * *
На следующую встречу с татарскими послами Никифор Юшман отправился вместе с Василием и своим сыном Радимом. Обоим юношам не терпелось увидеть воочию грозных мунгалов, особенно их интересовала татарская богатырша. Однако Василия и Радима ждало разочарование. К ним на встречу прибыли какие-то два плосконосых скуластых мунгала в лисьих шапках и вонючих овчинных шубах.
Никифор Юшман после обмена приветствиями указал татарам на Василия, сказав, что это и есть местный князь. Сидящий в седле Василий приподнял подбородок и приосанился. На нем была княжеская шапка из куньего меха и пурпурный плащ.
