Никем незамеченный, он покидал Нексус на рассвете, слонялся по Борейской тундре, позволяя ледяным порывам нести его крепкое тело. Там, где чахлые, подмороженные кустарники оживали вблизи теплых гейзеров, молодой сапфировый дракон делал круг и летел к занесенным снегом берегам Великого Моря. Тенью он проносился над притихшими, полупустыми крепостями смертных, которые они строили, пытаясь обжить этот суровый край во время войны с Королем Мертвых. Теперь солдаты покинули Борейские холмы, где вечная мерзлота плотным кольцом окружала застывшие краски осени. Отвоеванные у гигантских пауков земли постепенно вновь покрывались плотным слоем паутины. Не те земли Азерота назвали Пустошью…
И до этого не отличавшийся словоохотливостью, теперь в обществе других драконов Аригос и вовсе притих. Многим же со стороны казалось, что молодой сапфировый дракон времени даром не теряет, чем-то постоянно занят, куда-то летает, на месте не сидит. Наверное, он уже занимается делами Стаи?
Молодой сапфировый дракон с трепетом ждал, когда завитушка луны вовсе исчезнет с небосвода, и времени на раздумья больше не останется. «Что я желаю, как Лидер стаи?», — твердил он сам себе, но ничего не отзывалось, кроме клубка холодного страха в необъятном драконьем желудке. Лишь завидев его фигуру в небе, улепетывали в спасительные норы суслики, неслись во всю прыть в укрытие молодые олени, а сам Аригос, расправив сапфировые крылья, не мог прийти в себя от безысходности и предопределенности. То-то суслики удивились бы, узнав, что во многом даже храбрее этого сапфирового гиганта…
В драконьем облике Аригос дрейфовал на одной из льдин вдоль побережья Борейской тундры, наслаждаясь пустотой и тишиной. Густое соленое море лениво перекатывало невысокие волны, и они с тихим звоном разбивались о покрытые корочкой льда скалистые берега. Дымка тумана скрывала далекий берег и размывала очертания желтого круга в небе, растерявшего на Севере свое прямое предназначение согревать и дарить тепло. Косяк королевского морского дьявола следовал за дрейфующим айсбергом, и, как не ограненный хризолит, искрились фиолетовые спинки рыбешек.
— АРИГОС!
Фреймос, застывший в небе грозной сапфировой тучей, вернул Аригоса к той реальности, от которой он так старательно убегал все эти дни.
В последний раз наследник Малигоса с тоской, будто бы прощаясь, оглядел маленький водоворотик, который сотворили носившиеся по кругу рыбешки, и поравнялся в бесцветном небе рядом с главой собственной стаи.
