— Что верно — то верно, — сказала я, под стать его тону. — Но теперь все они знают настоящее имя Джейми: капитан Рейнс называет его Фрэзер.
— Да, — сказал Фергюс с едва заметной мрачной улыбкой. — Вот почему мы должны выяснить, есть ли среди нас предатель, и если да, то кто он.
Я как-то по-новому взглянула на француза, и мне вдруг пришло в голову, что Фергюс теперь взрослый человек — и опасный. Я знала его как живого мальчика лет десяти, с беличьими зубами, и для меня в нем всегда останется что-то от того мальчика. Однако с тех пор, как он был парижским уличным мальчуганом, прошло немало лет.
Большую часть этого разговора Марсали смотрела на море, предпочитая не вступать в разговор. Но слушала она, судя по всему, внимательно, и от меня не укрылось, что по ее худеньким плечам пробежала дрожь, то ли от холода, то ли от дурных предчувствий. Скорее всего, решив бежать с Фергюсом, она не задумывалась о том, что на корабле может оказаться потенциальный убийца.
Я посоветовала Фергюсу отвести Марсали вниз и, предупреждая возможное недовольство девушки, сообщила, что меня в каюте некоторое время не будет.
— А куда вы собрались, миледи? — спросил Фергюс с легким подозрением. — Милорд не захочет, чтобы вы…
— Я не к нему, — заверила я его. — Хочу наведаться на камбуз.
— Камбуз?
Его тонкие черные брови взметнулись.
— Посмотрю, что может предложить мне от морской болезни Алоизий О'Шонесси Мерфи, — сказала я. — Если мы не поставим Джейми на ноги, он не сумеет позаботиться о том, чтобы ему не перерезали горло.
Мерфи, ублаженный унцией сушеной апельсиновой корки и бутылочкой лучшего красного вина из запасов Джареда, не просто был готов посодействовать, но воспринял проблему сохранения еды в желудке Джейми как своего рода профессиональный вызов. Он снова и снова пересматривал содержимое своей полки с пряностями и буфетной, но все без толку.
От штормов нас Бог пока миловал, но зимние ветры гнали перед собой тяжелые волны, и временами «Артемида» вздымалась на десять футов, а потом ныряла вниз с этой высоты. Признаться, при виде того, как поднимается и опадает линия горизонта, меня и саму замутило, и я поспешила отвернуться.
Джейми пока не выказывал никаких признаков того, что оправдает предсказания Джареда и, привыкнув к качке, встанет на ноги: он оставался прикованным к койке, с лицом цвета едкой горчицы и неизменным тазиком рядом. Мистер Уиллоби и Фергюс, сменяя друг друга, охраняли его днем и ночью.
