Кастальди, Челентано, Марко Беллокио,
[68] Дарио Ардженто,
[69] Франко Брусати.
[70] К каждому у них придуман персональный подход: выражение восхищения по поводу последнего шедевра оного; блеф, ибо голландские кинопрокатчики не любят рисковать, поэтому большинство из этих фильмов ни Гала, ни Максим никогда не видели. Один из режиссеров оказывается настолько любезным, что назначает им встречу.
В итоге они вознаграждают себя бутылкой «Спуманте».[71] Максим переписывает набело листок с назначенными встречами. На разорванной карте отмечает пунктиром маршруты ко всем местам, где могла бы начаться их карьера. Весь город испещрен ими. Остается лишь выбрать.
— «Скайлайт», — говорит он, подумав. — На Виа Анджело Брунетти. Это рядом, на противоположной стороне площади.
Лифт, в котором они поднимаются на самый последний этаж, где находится бюро кастинга, представляет собой тесную медную клетку. Максим и Гала стоят, прижавшись друг к другу. Старая конструкция медленно ползет вверх в длинной шахте. Вокруг нее вьются мраморные ступени широкой лестницы.
— Надо было меньше пить.
— Фортуна требует, чтобы мы попотели.
Максим снимает волосинку с губ у Галы и целует их. Гала стирает помаду с его подбородка. Они одновременно смотрят вверх. Так, прижавшись живот к животу, приближаются к яркому молочно-белому свету на крыше.
— Впечатляет, — говорит директор бюро кастинга. На коленях у него лежит их резюме и презентационная папка.
— Так-так, молодцы, неплохо.
Он листает фото, не глядя. Вместо этого неотрывно смотрит на молодых людей.
— Да, абсолютно, в этом что-то есть. Я работаю здесь много лет, и у меня выработался взгляд на подобные вещи. Хороший материал. Очень плодотворный разговор.
От них ему только требуется посмотреть, как падает свет на скулы. Кроме того, он хочет снять каждого по отдельности. Открывает дверь в соседний офис и просит секретаршу не звать его к телефону некоторое время. Он будет занят.
— Странный парень, — шепчет Гала.
— В Голландии на нас никто так не реагировал.
— Вот поэтому мы бы и задохнулись, если бы остались там.
— Не говори, — поддакивает Максим, — задохнулись бы и засохли.
Фульвани — так зовут агента — просовывает голову в дверь. На лице — ни следа былого обаяния.
— О чем вы тут шепчетесь? — спрашивает он подозрительно.
Через секунду снова улыбается.
— Я сделаю для вас то, что когда-то сделал для себя сам.
Он выкладывает свои фотографии на стол. Там он запечатлен молодым человеком, обнимающим Чальтона Хестона.
