— Говори, о Великий Вождь…
— К часу змеи я подъеду к юрте твоего старшего сына. Свататься к его дочери. Я бы хотел, чтобы она приняла мои дары…
«Удивится. Очень. И захочет понять причины такого странного поступка. Говори правду — он это оценит…»
— Зачем тебе это надо, берз? В Степи много девушек красивее Жальиз. Потом она… несколько полновата… Да и возраст у нее… не самый подходящий для замужества…
— Завтра утром я буду вынужден дать ответ тем, кто принесет мне Покровы Первой Ночи своих дочерей… Оскорблять вождей сильнейших родов Степи я не имею права, значит, должен выбрать ту, кто станет моей старшей женой. И одну или двух младших…
Как и предсказывал Гогнар, после этих слов в глазах орс-алуга появилось уважение:
— Ты не хочешь давать их отцам возможности влиять на твои решения?
— Я иду на Север. И веду с собой сыновей всех родов Степи. Я собираюсь побеждать, а для этого мне нужно, чтобы армия была единой. А такое единство может дать только один союз. Союз орс-алуга и берза…
Верховный шаман подтянул к себе свой посох, неторопливо встал, прошел вглубь юрты, громыхнул крышкой здоровенного сундука, и, покопавшись в нем некоторое время, вернулся назад.
Замерев над Алваном, он взвесил на ладони какой-то замотанный в потертую тряпку предмет. И тряхнул спутанными седыми волосами:
— Что ж… Моя внучка примет твои дары, берз. И станет твоей старшей женой. А я сегодня ночью увижу вещий сон, посланный мне Субэдэ-бали…
— И что такого будет в этом сне, о Голос Отца Ерзидов?
— Твоя рука, сжимающая вот это… — усмехнулся старик. А потом аккуратно развернул потертую от времени ткань.
— Сабля Атгиза Сотрясателя Земли? — ошалело выдохнул Алван, пожирая глазами простые черные ножны и рукоять, заканчивающуюся головой змеи.
— Она самая… Завтра Гюрза станет твоей…
Глава 7. Коэлин Рендарр, маркиз Честский.
…Терпения графине Оланне де Вайзи хватило ненадолго: после третьего кубка вина она облизнула губки, заложила за ушко непослушную прядь, повела плечами, заставив заколыхаться еле прикрытую платьем грудь, и бросилась в атаку:
— Ваше высочество, вы все о псах, да о псах… А ведь кроме них на свете так много чего интересного! Оглянитесь по сторонам, и вы увидите…
— …вас, графиня… — Коэлин улыбнулся. И, увидев, что его гостья демонстративно облизывает губы, слегка ее поддразнил: — Бездонные озера ваших глаз…
— …в которых так хочется утонуть… — в унисон ему прошипела де Вайзи. Потом сделала паузу и… раздраженно поморщилась: — Скажите, ваше высочество, неужели вам не надоела эта куртуазная чушь? Все эти «трепетные пальчики», «покрытые румянцем ланиты» и «белоснежные плечи, не видевшие света солнца» напоминают мне маневры полководца, осадившего первую в своей жизни крепость. Он заставляет своих солдат вязать фашины и сколачивать лестницы, десять раз на день проверяет, как идет сборка осадных башен, пытается помогать тем, кто роет подкоп… и не замечает, что ворота крепости давно открыты, а ее стенах реют белые вымпелы…
