Одиночество было смертельным, абсолютным. Он словно угодил в плен и был посажен в ожидании выкупа в тесную зеркальную комнату.
…Расправив ладонь, Влада скользила по стриженой траве, по самым макушкам. Высвобождаясь из-под ее руки, травинки пружинно покачивались. Ее кроссовки валялись чуть ниже по склону. Еще ниже и правее торчала высокая каменная амфора. Позади на бетонной тумбе — черная металлическая голова, похожая на мятое ведро, в которое воткнули нос и уши. Склон был крутой, со всех сторон окружен зарослями. Откуда-то сверху, напрочь лишенные эха, сыпались крики бегающих детей, голоса окликающих их родителей. И Влада гладила ладонью траву. Так выглядело счастье.
Кухня бурно обсуждала промашку Голубевой на “Политобеде”. “Политобед” здесь вообще не любили. Последний выпуск обернулся авралом. По сценарию участники шоу, поставленные на место высокопоставленных дипломатов, проводят деловой ланч. С иностранцами, политологами, журналистами. Сидят, болтают. Опустошают тарелочки. Два часа эфира. Три смены блюд. Три на пять — пятнадцать. Хорошо хоть блюда согласовывали заранее — усаживаясь за столики, участники только делали вид, что выбирают. Что им заказывать, было выписано в самом низу страницы жирным шрифтом. Но Голубева в этот раз ошиблась. Волновалась, что ли. Заказала на десерт вместо бананов в карамели карамельный пудинг — и это в прямом эфире! Молоко, необходимое для приготовления пудинга, как назло, закончилось: магазин, который поставлял для “Национального лидера” скоропортящиеся продукты, по какой-то нелепой накладке, в рамках кампании “Честные цены”, прикрыли. А в близлежащих магазинчиках молоко успели раскупить. Пришлось заказывать срочным курьером. Еле успели.
— Доброе утро, коллеги, — поздоровался Мальников и выдержал паузу — для ответного приветствия.
Неловкий казус с Антоном Григорьевичем, осложнивший запланированное продвижение в шоу-бизнес, подтолкнул Мальникова к важному решению, к которому в более комфортных обстоятельствах он мог подбираться еще долго. Мальников решил растить в себе начальника. Добиваться, как он сформулировал, соответствия личного социальному. “Пора изжить в себе спаниеля!”. Чтобы стать своим в кругу других начальников, мало занимать начальничью должность, важно начальником быть. Прежде всего самому ощущать себя — шефом, начальником, руководителем. В общем, существом высшего порядка. На прошлых своих работах он уже задумывался над этим. Но весьма отвлеченно. Будет теперь меняться, укреплять характер.
