Кошка, наконец, спрыгнула и побежала к миске. Он отвел взгляд, придвинул горшок поближе и отломил себе краюху хлеба.
В дверь постучали.
Он никогда не приглашал войти. Они всегда входили сами, вздрагивая от неожиданности при виде молчаливо глядящего на них хозяина.
Вот и она — остолбенела.
Он неторопливо продолжал есть, украдкой разглядывая тонкий девичий стан, подчеркнутый длинным перепоясанным платьем. Петушки, красной нитью вышитые на подоле, сошлись в нешуточном поединке.
Она смотрела на него, на кусок мяса в горшке, на заполненную кровяной водой бадью, и не могла вымолвить ни слова. Он запоздало отметил, что девушка очень хороша собой. Толстая пшеничная коса свисает до самых петушков, поперек высокого лба — лубяной веночек-косица с височными кольцами, унизанными крупными бусинами. Надломанные стрелочки бровей как угольком подведены, но — отродясь уголька не касались. Глаза бездоннее омута, синее василька, наивнее ребенка. Дуреха. Небось думала погадать на парня, не ожидала, с каким чудищем придется иметь дело. Сейчас развернется и уйдет, а то и вылетит с визгом, а потом сестрицам-подруженькам взахлеб расскажет, как он за ней гнался три версты да только у векового дуба на распутье поотстал…
Он недооценил ее.
— Буде здрав, ведьмарь! — Девушка церемонно поклонилась ему в пояс, коснувшись рукой пола.
— Что тебе надо от меня, девка? — Равнодушно спросил он. — Сегодня я не гадаю.
— Я пришла не гадать. — Звонкий голосок дрожал, но, судя по всему, решимости ей было не занимать.
— Хочешь есть?
Она отрицательно, торопливо замотала головой, украдкой делая очищающий знак скрещенными пальцами. Вернее, ей казалось, что украдкой.
Он пожал плечами.
— Как тебя зовут?
— Алеся. — Она ответила и тут же испуганно ойкнула, широко распахнув глаза, и зажала руками рот. Ну точно, дуреха. Верит, что он сглазит ее по одному имени. Да тут таких Алесей пруд пруди. Каждая вторая — Алеся, Марыля или Параска.
— Вот что, Алеся, я очень устал и у меня нет времени на глупые шутки и пустые разговоры. Тем паче нет его на твои страхи и суеверия. Говори, по какому делу пришла — и уходи.
Девушка вспыхнула до корней волос. Ишь ты, какая обидчивая. Только что стояла, тряслась-божкалась, а сейчас, того и гляди, глаза выцарапает.
Кошка вспрыгнула к нему на колени, и он машинально почесал ее за ухом. Дарриша никогда не мурлыкала, просто сидя на коленях. Только по делу — и для дела. Вот и сейчас: умостилась поудобнее, прищурила желтые глаза и изготовилась слушать гостью, не забывая благодарить хозяина за ласку едва ощутимым перебором мягких лапок.
