Через некоторое время я вошла к Дэниелу в рубку и плотно закрыла за собой дверь. Теперь казалось, что Ямайки и вовсе не существовало. Все трое: Дэниел Чунг, «Мисс Эмма» и мистрисс Фой, которая была некогда Эммой Делани, — все трое существовали теперь в ином мире, и я была благодарна Богу за это.
От рубки в каюту вел узкий проход и трап. Дэниел стоял у штурвала; перед ним был освещенный компас, а сбоку — устройство с тремя уровнями для контроля двигателя, когда судно шло под паром.
— Может быть, мне пойти вниз и подбрасывать топливо для бойлера? — спросила я.
Он покачал головой.
— Ты еще не знакома с работой шхуны. Я скоро сам пойду взгляну на бойлер.
Я вытерла глаза тыльной стороной ладони, потому что руки мои были грязными, и сказала:
— Как хорошо идет шхуна, Дэниел.
— Да. — Он крепко держал штурвал. Казалось, он просто знает, как добиться от судна максимальной отдачи, а вовсе не командует им.
— Думаю, шторм через четыре-пять часов утихнет. Ураган не придет. Когда топка разгорится и ход станет плавным, мы пойдем без парусов. А когда стихнет шторм, возьмем курс на восток-северо-восток и пройдем через Наветренный пролив.
— А куда мы направляемся, Дэниел?
Он покачал головой и серьезно, как всегда, улыбнулся:
— В никуда, мисс Эмма. Никуда и повсюду. Я когда-то сказал, что на этой шхуне хотел бы проплыть всю Вест-Индию. Именно это нам и придется сделать. Но у нас нет порта назначения. «Мисс Эмма» — наш единственный дом.
— Я довольна этим, — сказала я. — Что ты прикажешь делать мне теперь?
— Возьмите-ка штурвал.
Я слегка заволновалась, но Дэниел крепко держал свои руки на моих, пока я не начала чувствовать ход шхуны, а затем вынул складной нож.
— Не нервничайте, мисс Эмма. Вы очень способный рулевой.
С этими словами он вышел из рубки. Где-то над нами разорвалась пелена штормовых облаков, и проглянул лунный луч. Волны перекатывались под шхуной, белая пена, фосфорисцирующая в лунном свете, билась о ее борта.
Я увидела, как Дэниел как раз перед рубкой травит канат. По-видимому, он вытаскивал на борт лодку, в которой мы приплыли. Но при такой качке он не мог втащить ее. Потом я увидела, как он взмахнул ножом, срезав канат. Спустя секунду лодка должна была оказаться в море.
Он двинулся к рубке и появился спустя минуту с чем-то вроде толстой длинной палки. Она сверкнула в лунном свете, и я поняла, что это железный лом. Зацепившись рукой за один из спасательных канатов, он перегнулся за борт и принялся отрывать и толкать что-то на борту.
