— Пусть будет, как они хотят, — сказал Сверкер. И все было, как они хотели.
Подвенечное платье сшили, конечно же, в Буросе, у лучшей портнихи на фабрике Сундинов. Костюм Сверкера — от кутюрье из Ротари-клуба. Кольцо — фамильное, от Сверкеровой прабабушки по отцу. Меню свадебного стола составлено одной из родственниц, владелицей ресторана в Гётеборге, которая, к огромному сожалению, не смогла приехать, но прислала в качестве подарка двух поварят. Свадебный букет и мой венок соорудила Агнес, сестра мамы Сверкера из Венерсберга, преподавательница флористики.
А сами мы купили колготки и туфли. Красивые, кстати, колготки и туфли.
Ночью перед свадьбой мы должны спать в отдельных комнатах, решила Элисабет. Все было, как она хотела. Поэтому утром накануне Мидсоммара я проснулась одна. Было совсем рано, но спать не хотелось, я тихонько вылезла из постели и прокралась в холл. В доме было очень тихо, но я знала, что тут полно народу. Мод и Магнус жили тут уже неделю, Сиссела, Пер и Анна приехали вчера вечером, как и бесчисленная сундинская родня. Тетки по отцу и матери обнимали меня, старательно разглядывали и целовали в щеку, а дядья по отцу и матери толпились сзади и говорили, как Сверкеру повезло. Я улыбалась всем как могла, а в остальном пусть будет, как они хотят. Журналисток из вечерней газеты в их мире не существовало. Для них там просто не было места.
Поздно вечером, после сокрушительного угощения, чуть покачивающийся Хольгер взял меня за руку и вытащил на середину зала.
— Вот девушка, которая понесет имя Сундинов дальше, — изрек он. Лицо у него покраснело. Галстук съехал набок.
Я глядела в сторону, туда, где сидел за столом Бильярдный клуб «Будущее». Стул Сверкера оказался пуст. Мод скрестила руки на груди. Анна и Пер улыбались. Сиссела подняла брови чуть не до самых корней волос. Я вопросительно посмотрела на нее. Как мне себя вести? Сиссела пожала плечами.
— Что значит жить по-сундински? — Хольгер огляделся. — Знаешь? Знает тут хоть кто-нибудь, что значит жить по-сундински?
Я открыла рот и тут же закрыла. Разумеется, мой ответ даже не предполагался.
— Э, дружочек, — продолжал Хольгер. — Жить по-сундински — значит наслаждаться жизнью. Пить вино жизни большими глотками. Много работать. Много любить. Сознавать свое право наслаждаться плодами своих трудов. И не подчиняться этой шведской уравниловке. Никаких тебе «не высовывайся!» Вот что такое жить по-сундински!
Его качнуло. Я улыбалась как могла любезно, глядя в сторону Бильярдного клуба «Будущее». Куда запропастился Сверкер?
