Но там на простенках между шкафами висели исключительно черно-белые портреты угрюмых стариков с невероятными датами, отмечающими рождение и смерть:
400 лет…
500…
600…
700…
На цифре 800, разглядев узкие глаза и жидкую восточную бороденку патриарха, Джессика вспомнила рассказ Томаса, ее Томаса, о китайском мудреце и точке «Джи»…
Молодая особа заливисто хохотнула.
Вернее, о точке «Цзу-сань-ли», расположенной книзу от наружного края коленной чашечки, — точке, именуемой китайцами «точкой долголетия», а в самурайской Японии — «точкой от ста болезней».
Джессика продолжила знакомиться с галереей долгожителей.
Из представленных рекордсменов по длительности пребывания на белом свете баронесса Ульрика фон Кнаппе имела минимальную длительность жизни.
А у двоих, размещенных в торце на соседних гравюрах, вообще имелись только даты рождения, а там, где положено стоять дате смерти, зияла пустота.
Но Джессику быстро утомили как бессмертные, так и глубокие-преглубокие стариканы, которые явно были кумирами Томаса, ее Томаса, мечтающего как можно дольше продержаться среди живых.
Молодую особу интриговала запертая дверь и возможные тайны, скрытые за ней.
И хозяйка продолжила тщательные поиски какой-нибудь заветной подсказки.
Но библиотека упорно не давала ни малейшей зацепки.
Шкафы.
Секретер.
Простенки.
Ничего, даже близко похожего на план замка, не наблюдалось.
Джессика, вдоволь нагулявшаяся по этажам и застрявшая среди книг и гравюр, вдруг ощутила, что серьезно проголодалась.
Молодая особа показала язык древнему китайцу, а всем остальным черно-белым патриархам объявила меню, отнюдь не способствующее гарантированному сохранению долголетия.
Впрочем, гравюры остались гравюрами.
А Томас, ее Томас, был слишком далеко, чтобы произнести отрезвляющую речь.
Намереваясь изрядно засорить сосуды холестерином и тяжелыми жирами, Джессика вышла из библиотеки, — но странный звук, похожий на падение тяжелого предмета, заставил хозяйку вернуться.
На полу, недалеко от порога, лежала книга, выпавшая из шкафа.
— Только полтергейста мне и не хватало.
Джессика вознамерилась поскорей вернуть фолиант на место и отправиться безумствовать в кухню.
Подняв книгу, молодая особа узнала том, который ей демонстрировал супруг в первый день медового месяца.
Кажется, Томас, ее Томас, что-то говорил про труды, посвященные вызову призраков?
Джессика заметила между потемневшими страницами какое-то свежее белое вложение.
Выдернула лист формата А4.
