В 1938 году провели вторую конференцию и после нее организовали летний лагерь для студентов. Никуда не годный пловец Аун Сан чуть не утонул в этом лагере. Друзья успели его вытащить в последний момент.
Аун Сан и во Всебирманском студенческом союзе не прекратил совсем литературной деятельности. Он основал журнал «Мьо Ньюнт» — «Молодежь нации» и почти для каждого номера писал статью по самым различным вопросам.
Для чтения книг оставались ночи. А чтобы подработать — мать не могла посылать много, да и Аун Сан никогда не просил ее об этом, — писал для толстых журналов рецензии и в журнале «Дагон» — историю политических учений, начиная с популярного изложения философии древних греков. Правда, эта серия статей растянулась на несколько лет, и он так и не окончил ее — началась война.
Много дел оставалось и в университете. Почти все студенты до сих пор принадлежали к различным ассоциациям и союзам, которые пользовались активной поддержкой ректората. Были здесь и союзы однокашников и союзы «района, из которого мы родом», религиозные ассоциации и множество им подобных. Основной целью их было разобщить студентов, отвлечь, их от сотрудничества в общем студенческом союзе и порой натравить их друг на друга. Существование этих союзов имело неблагоприятное для движения материальное значение. Все карманные деньги студентов, если таковые имелись, уходили на взносы в ассоциации и союзы. А студенческому совету не хватало денег — и еще как не хватало.
Наверно, не меньше года разъяснений, споров и даже ругани ушло на то, чтобы убедить студентов, что дело освобождения Бирмы важнее воспоминаний о школе, в которой ты учился. Понемногу союзы распадались. А на новые взносы удалось расширить библиотеку и даже нанять старика сторожа У Кан Тейна, знакомого впоследствии не одному поколению студентов. У Кан Теин не стриг волос, а носил их по старому обычаю завязанными в пук на затылке. Он боготворил Аун Сана, и сели бы не он, Аун Сан часто забывал бы поужинать.
Проблема сбора средств оставалась проблемой номер один. Аун Сан и другие члены совета чуть ли не половину свободного времени тратили на то, что обивали пороги контор, министерств и частных домов с просьбой о помощи. Им приходилось выслушивать немало оскорблений, обвинений в нищенстве, и не раз их выставляли без гроша.
Мало проку было и от местных политиков. Они чаще всего предпочитали высказывать на словах поддержку студентам, но когда доходило дело до помощи, они сказывались больными или их просто не было дома для студенческих просителей. Один из министров, перепуганный тем, что его могут заподозрить в сочувствий студентам, заявил через секретаря Аун Сану, что у него великий пост, а потому он не может дотрагиваться ни до чего мирского, в том числе и до денег. Пост затянулся надолго. Аун Сан нарочно несколько раз еще заходил к министру, но тот так ничего лучше поста и не придумал. Однако не все бирманцы вели себя, как этот министр. Например, самый известный бирманский танцор того времени У По Сейн почти каждый месяц давал представления, сборы с которых шли на нужды студентов. И он был не одинок. В конце концов удалось ведь организовать и конференции и лагерь и создать одну из лучших в Бирме библиотек.
