В пальцах с обновленным маникюром появился зеленый кошелек с изображением Бенджамина Франклина.
— Деньги текут золотою рекой и навсегда остаются с тобой… Здесь, в кармашек, кладу тебе амулет твой. Всегда носи с собой. Руками не касайся. Никому не отдавай ни в коем случае, с ним и денежки твои уйдут!
Клиентка — высокая плечистая дама, в прошлом, похоже, спортсменка — энергично закивала.
— Уходить будешь — на порог положи двести баксов. А как положишь — скажи: «Сколько кладу, тысячу раз по столько пусть вернется мне». И да будет так!
Глаза у клиентки сделались совершенно стеклянные.
Призывать на этот раз духа Ирина не рискнула и через минуту отправила клиентку навстречу несметным богатствам; та оставила на пороге пять тысяч рублей мелкими купюрами — по-видимому, все, что у нее было.
— А хорошо, — сдержанно похвалила Вика. — Ир, ну ты сама должна почувствовать — пруха идет. Разве нет?
— Да вроде пруха, — Ирина повертела в руках зажигалку, хотела снова закурить, но почувствовала вдруг отвращение к сигаретам. — Видит Бог — они сами этого хотят, я им делаю лучше, по-честному помогаю!
Она вопросительно огляделась, будто ожидая, что Тот, к кому она обращается, подслушивает под окном и одобрительно кивнет в ответ. Но знамения не было; Ирина с облегчением перевела дух:
— Знаешь… Там конфетки шоколадные заначены, и где-то еще был коньяк. Отпразднуем, елки-палки, возвращение в профессию!
Прозвенел дверной звонок.
На пороге стоял мужчина.
* * *
Она не то чтобы не любила работать с мужчинами — в какой-то степени с ними было проще. Но те, что встречались Ирине в ее практике, были, как правило, истериками, и оттого их реакции, случалось, ставили ее в тупик.
Этот новый не был ни истериком, ни подкаблучником. Длинноволосый, но с твердым подбородком; плечистый, но не культурист. Было ему лет тридцать, и Ирина поймала себя на внезапном бабском интересе, не имеющем отношения к делу.
— Вижу, беда у тебя большая, — сказала она сразу же, как мужчина уселся; таким, как он, трудно первым начать жаловаться.
— Неприятность, — подтвердил он сквозь зубы.
— Женщина, — обозначила Ирина самое первое, самое широкое поле догадок — и не промахнулась. Ноздри клиента раздулись, глаза сказали «да».
— Любовный интерес…
Нет.
— Предательство!
Точно. Первая серия разговора с клиентом была у ведьмы самой любимой — игра в «Морской бой» на живом человеке.
— Она тебя предала…
Но не просто оставила. Нет однозначной реакции.
— Но ты ее до сих пор… любишь?
