— Я и не сплю, — сонно пробормотал Джейси. — Животик еще болит, — укоризненно пожаловался он.
— Я предупреждал тебя, что он еще будет болеть, — напомнил ему Хайме. — Но уже по-другому, правда?
Мальчик кивнул и поморщился. Потом повернул голову к матери.
— У меня ведь швы, и они очень болят, — с серьезным видом пояснил он и снова поморщился.
Хайме шепнул что-то Каталине.
— А что надо делать, когда очень больно? — спросил он сына.
— Свечку, я думаю, — слезливым тоном ответил Джейси.
— Правильно думаешь, — подтвердил Хайме, принимая из рук Каталины лоток.
Бет с замиранием сердца наблюдала, с какой нежностью ухаживает за их сыном Хайме. Каким безумием было давать волю воспоминаниям, сокрушенно думала она. Теперь ее душевные раны кровоточат так же, как в тот день, когда были ей нанесены. Бет чувствовала, что измучена до крайности.
Немного погодя она вышла позвонить Розите, а когда вернулась, Хайме снова сказал, что у нее усталый вид, и предложил вызвать машину с шофером, чтобы отвезти ее домой. Сил спорить у нее уже не осталось.
Бет проснулась, когда было уже темно. Несколько часов отдыха без сновидений отчасти восстановили силы. Ее доконали воспоминания, да еще напряжение, связанное с операцией Джейси, размышляла она, стоя под бодрящими холодными струями душа.
Бет накинула на влажное тело халат и улыбнулась. Самое главное в ее жизни — Джейси. А он хорошо перенес операцию, стало быть, все остальное не имеет значения.
Она затянула пояс халата, сняла шапочку для душа, пальцами расчесала волосы и босиком спустилась вниз. Она стояла в кухне, наливая в чайник воду, как вдруг звук ее имени заставил ее вздрогнуть.
— Ой, Хайме, я не слышала, как ты вошел! — воскликнула она, увидев его в дверях. — Я как раз собиралась сварить кофе. Тебе тоже?
— К черту кофе! — расплылся он в улыбке. — Сегодняшний день заслуживает шампанского!
— Шампанского? — отозвалась Бет. Глаза ее удивленно расширились. Выражение лица Хайме ее озадачило. Такого она никогда у него не видела. — Хайме, а ты случайно уже не выпил?
Он расхохотался.
— У меня такое ощущение, будто я пьян. Но, уверяю тебя, я не пил. Просто обнаружил, что наш сын — чудо… настоящее чудо!
— Что…
— Минутку! — Хайме повернулся и исчез.
Бет в полном замешательстве присела на табуретку и обхватила себя руками. «Что происходит?» — недоумевала она.
— Ну вот! — Хайме вернулся с бутылкой шампанского и засунул ее в морозильник. — Хоть и не положено так обращаться с марочным вином, да и с любым тоже, но…
