Я начал всерьез за него опасаться. В последние дни безделье моего экс-патрона выродилось в глухую ярость, которая пожирала его изнутри. К счастью, он плохо переносил спиртное и напился до чертиков только один раз. Но ярость уж больно с ним не сочеталась, это было не в его натуре, вот что меня тревожило. Не может работать газонокосилка на ракетном топливе. Во всяком случае — долго.
Джанин устроилась в бар в Новом Орлеане, где ее брат Антуан служил швейцаром. Как-то поздним вечером два придурка, пережравших «экстази», увязались за ней до самого Шелл-Бича, и Дереку, в одних трусах выскочившему на крыльцо, пришлось пригрозить им револьвером. Спать он почти не спал. Мальчиков днем забирала к себе их колдунья-бабушка Шарлотта, или они приходили помогать нам. На мой взгляд, они многовато понимали для своего возраста. Обоим хотелось скорее в школу. И хот-доги им тоже осточертели.
Дерек только что уложил детей спать. Он протянул мне бутылку пива — «Угощайся» — и выключил телевизор. Я без долгих церемоний выложил сверкающий, как новенький, «Хассельблад». Дерек бережно взял его в руки, придирчиво осмотрел со всех сторон. Думаю, он не отличил бы окуляр от затвора и диафрагмы, но как мог изображал интерес — я оценил.
— Ты уверен, что это тот самый? — пошутил он.
Я улыбнулся.
— Лучше забери его, Дерек, а то, предупреждаю, мне будет трудно с ним расстаться…
Он хотел что-то сказать, закусил губу.
— Ты… ты говоришь, есть покупатель? — спросил он наконец.
— Думаю, да. Вот тебе карточка магазина. Парня звать Пит Ричард, если надумаешь сам наведаться…
Дерек взял карточку, медленно покачал головой, глядя в пространство.
— На самое неотложное хватило бы, — заключил он. — А… как, по-твоему, сколько он стоил до того, как ты его… ну, в общем, им занялся?…
— Пфф… Никакого чуда я не сотворил, знаешь ли…
— То есть, можно считать — половину?
— Половину чего?
— Ну, пополам…
До меня, наконец, дошло, что он пытается мне сказать, не зная, как лучше выразиться.
— Дерек! Да ты что? А если я вымою твой грузовик, ты его тоже располовинишь? Сдурел совсем? Тебе эти деньги куда нужнее, чем мне… так что будем считать — с тебя бутылка, о’кей?
Я положил аппарат на телевизор, однозначно давая понять, что он останется здесь. Дерек, улыбаясь, положил мне руку на плечо.
— Первый раз в жизни вижу коммуниста, — сказал он. — Не такие они страшные, как я думал…
И захохотал, как бывало, насмешливо, во все горло. Просто бальзам на мое сердце. Целую неделю я не слышал этого ржания.
