скрыться из виду: я закурил сигарету, а Тристан открыл банку пива. Нуна тоже не пожелала отставать, спустила колготки — ее юбчонка прикрывала срам весьма относительно — и окончательно загасила все еще тлевший огонек. Мы с Тристаном нашли ее донельзя очаровательной за этим занятием и невольно переглянулись. Впрочем, хоть наш стихийный протест и согрел душу, проблем он не решил. Мы почесали в затылках, тоскливо глядя на несостоявшийся костер, и тут Тристан выдал свежую идею:
— А пошли напьемся.
— Сейчас всего три, — напомнила Нуна.
После недолгих колебаний возражение было признано несостоятельным, и мы, собрав манатки, снялись с якоря. Сторож в будке предупредил, что вернуться надо до десяти, иначе нас не пустят на территорию, а Тристан ответил ему, что мы задолго до этого времени будем в непотребном виде. «Shitfaced», как он выразился.
Мы отправились в дальний конец залива, где за курортной зоной начинался рыболовецкий порт. В этот час траулеры возвращались с уловом, и на пристани царило оживление. Тристан сразу купил ящик пива по своему выбору — «Роллинг-Рок», вкуса никакого, зато пьется хорошо. Мы расположились за дощатым столом возле какой-то захудалой закусочной, пили и смотрели на суда. Появился долговязый тощий детина, хозяин закусочной, нагруженный крабами, морскими ежами и еще какими-то незнакомыми мне дарами моря. Он поглядел на нас, не сказать, чтобы неприветливо, скорее с любопытством. Рассудив, что мы заняли его единственный стол, Тристан встал и угостил его пивом. Открыв лавочку и пошуровав в кухне, парень вышел к нам знакомиться.
Его звали Дэйв; он был рыжий, с характерным для побережья Новой Англии жестковатым выговором, навевавшим мысли об Ирландии. Лет тридцати с небольшим, не красавец и не урод — вот только, наверное, год не мылся. Мозолистые руки и узловатая мускулатура выдавали бывалого моряка. Дэйв похвалился, что готовит лучшую на всем побережье похлебку из моллюсков, и после дежурных приветствий раскрыл нам секрет ее приготовления. Варить надо на медленном огне, вдохновенно рассказывал он, и непременно в два приема, а в промежутке поставить в холодильник часов на шесть, чтобы моллюски передохнули и нашли общий язык с картошкой, — так и сказал, чем до слез рассмешил Нуну. Еще он добавил, ухмыляясь, что берет за свою фирменную похлебку вдвое дороже, чем стоит это блюдо в других местах: психологический расчет, люди ведь ценят только то, что дорого стоит. «It’s like
