Что касается меня, то я бы все равно после многих колебаний проголосовала все же за «Аргун». Но могу понять и тех, кто предпочел рассказ Афанасия Мамедова, хотя бы из жанровых соображений. Хорошего выбора не было.
Но вот в следующем году премию получила Наталья Ключарева за рассказ «Один год в Раю» («Новый мир», 2007, № 11), хотя в шорт-листе стояло по меньшей мере два рассказа, на голову выше наивно-социального произведения Ключаревой.
Я не большой поклонник модного Захара Прилепина и считаю его сильно переоцененным писателем, но все же рассказ «Грех» по-настоящему хорош — психологически очень точное, трепетное, все в переливах полутонов изображение первого любовного чувства, конфликтующего с долгом. И какая светлая радость предстоящей жизни пробивается сквозь молодое отчаяние и тоску.
В том же году, когда премию получила Ключарева, в шорт-листе был рассказ, который, с моей точки зрения, является вообще одним из лучших рассказов десятилетия, — это «Базилевс» Ольги Славниковой. (Отличный рассказ Асара Эппеля я в расчет не беру, он уже свою «казаковку» получил, второй вроде как не положено.)
Не знаю, чем может пленить рассказ Ключаревой «Один год в Раю». Меня так он оттолкнул фальшью в самом начале: когда герой, от которого ушла жена, просит у соседа телевизор, потому что 9 Мая — «единственный день в году, когда я смотрю телевизор. Фильмы о войне. Они не дают обманываться». Если у автора была задача подчеркнуть низкий интеллектуальный уровень героя — так она выполнена. (Какой дурак смотрит все подряд по телевизору 9 Мая, да еще принимая всерьез немалое количество военной дребедени, обрушенной на головы зрителей?) Но нет, тут, оказывается, задача другая: подчеркнуть неподлинность современной жизни в сравнении с подлинностью жизни военного поколения. Дальше повествование стремительно покидает область здравого смысла, но не укореняется при этом в мире условности и притчи, оставаясь просто сцеплением немотивированных действий и поступков. Пьянка — недостаточный повод, чтобы рвануть в места, где пропал неведомый дед, и купить за ящик водки ненужный дом в деревне с издевательским названием «Рай» и уж тем более чтобы в этой деревне поселиться (ведь пора и протрезветь). А психологическая недостоверность поступков героя и наивный образ отваливающихся от географической карты фрагментов — недостаточная причина, чтобы счесть рассказ притчей о судьбе страны.
«Что же это было? Случай массового гипноза? Черная магия без разоблачения? Я не в состоянии объяснить», — отозвался о выборе жюри критик Сергей Беляков, назвав его курьезом. «Как если бы несколько профессиональных архитекторов представили на конкурс свои проекты, но проиграли дошкольнице, представившей проект домика из кубиков» («Октябрь», 2008, № 4). А ведь от молодого критика можно было бы ожидать скорее слов одобрения: дескать, наконец-то жюри разглядело молодых авторов. Мне тоже сложно гадать, что это было. Возможно, сработали вечные упреки: что, мол, среди лауреатов премии нет свежих имен. Ну вот вам свежее имя…
