Большая антология рассказа - Алла Николаевна Латынина

АЛЛА ЛАТЫНИНА

Большая антология рассказа

Заметки о премии имени Юрия Казакова

В 2010 году мне предложили войти в жюри литературной премии им. Казакова^>[1]. Согласилась легко: занятие казалось необременительным, интересным и полезным. Но когда бессменный председатель жюри последних лет и по совместительству координатор премии Сергей Костырко прислал список из сотни рассказов, я приуныла. Это сколько ж мусорных текстов придется прочесть… Нет, определенно правом выдвигать собственные публикации на премию журналы злоупотребляют. Вот «Новый мир» выдвинул пять рассказов (примерно так же поступили старейшие конкуренты — «Знамя» и «Октябрь»), а молодой журнал «Контрабанда» — аж десять. «Сибирские огни» — и вовсе шестнадцать. Неужели среди авторов этого почтенного журнала столько хороших рассказчиков? Прочла все. От высшей оценки пришлось воздержаться.

Про журнал «Контрабанда» я кое-что слышала, но в руках не держала. А ведь эффектно себя позиционирует: «необычный журнал о современном искусстве». Возник он на форуме молодых писателей в Липках, на волне привычных жалоб: мол, толстые журналы и издательства молодых и талантливых не печатают, закоснели в своей эстетике, не понимают новых веяний. Ну так и прекрасно, ребята, флаг вам в руки: покажите этим косным «толстякам», как надо делать журнал и что такое настоящая, свободная, актуальная литература. Журнал оценивать не буду. Рассказы, заявленные на «казаковку», пришлось все же оценивать. По пятибалльной шкале. Увы — всем «неуд». И что самое обидное — ни одного авангардного, смелого текста, никаких поисков «новой эстетики», а просто — ученическая беспомощность.

Но удивило все же не обилие слабых рассказов, а обилие текстов профессионально приемлемых. Не скудость выбора, с которой я ожидала столкнуться, полагая, что лучшие рассказы окажутся раками на безрыбье, а наоборот — объем улова. Сквозь сеть первичного отбора ускользнула некондиционная мелочь, а то, что осталось, было товаром, соответствующим стандартам качества. Но увы — выбрать ведь было нужно то, что выходит за рамки стандартов. А как выбрать самую красивую и большую рыбу, если в неводе плещутся с десяток одинаковых лещей и окуней?

Я поставила высшую оценку Елене Одиноковой (незнакомое мне имя) — за безжалостную правду неполиткорректного рассказа «Жених»: неприятны здесь и недалекие хамоватые таджики, и грубые проститутки, и городские подонки, которые бьют таджиков, и менты, собирающие дань; Герману Садулаеву (имя знакомое) — за талантливо перелицованную многократно уже перелицовывавшуюся историю Павлика Морозова; Михаилу Шишкину — за зрелый, трезвый, умный и полный боли рассказ о матери, точнее — о своих отношениях с матерью, переосмысленных слишком поздно, когда уже ничего нельзя исправить.