Это слегка смутило господина, но ненадолго.
— Вы полагаете, я поверил, что вы явились сюда на свидание с любовником? — спросил он скептически.
— Думайте, как вам угодно, милорд, — ответила она любезно.
Рейн быстро сообразил, что цель ее игры — защититься от преследователя. Что ж, он не прочь играть роль любовника дальше. Граф обнял девушку за талию и привлек к себе.
— Ну, Эккерби? Леди не нуждается в вашем обществе, нужно уважать ее желания.
Лицо барона потемнело, он метнул взгляд на Рейна.
— Вы-то кто такой, черт вас побери?
— Я Хэвиленд.
— Граф Хэвиленд? — переспросил тот, очевидно, начиная понимать, с кем имеет дело.
— Да.
Громкий титул Рейна осадил Эккерби. Бросить вызов могущественному графу, способному постоять и за себя, и за мисс Эллис, не то же самое, что преследовать беззащитную женщину.
— Вы вмешиваетесь не в свое дело, сэр, — наконец резко заявил Эккерби.
— Вовсе нет, — спокойно парировала Мадлен, — это ваши претензии, милорд, безосновательны.
— Я проделал немалый путь ради вас, Мадлен. Ваше благополучие — вот что меня беспокоит, — сказал Эккерби примирительно.
— Да неужели? — ее тон стал ледяным. — С трудом верится, что мое благополучие является основной причиной вашего преследования. Так или иначе, я вам неоднократно заявляла, что ваше предложение меня не интересует. Теперь-то, надеюсь, вам понятно почему. У меня уже есть покровитель.
Рейн отметил ее полное самообладание, но все же счел необходимым вмешаться.
— Полагаю, Эккерби, теперь вам лучше удалиться, не дожидаясь моей помощи.
Такое обращение привело барона в ярость. Его испепеляющий взгляд сперва уперся в Рейна, а затем в Мадлен.
— Забираю свои последние слова обратно, — обратился он к ней, повернулся на каблуках и горделиво удалился.
Все это время Мадлен держала себя в руках, но после ухода лорда ее охватила нервная дрожь.
— Спасибо, что не выдали, — пролепетала она, поворачиваясь к Рейну. — И извините за доставленные неудобства.
— Ну что вы, какие неудобства, — ответил тот беспечно. — Мне было приятно играть роль вашего возлюбленного.
Ее щеки порозовели.
— Обычно я не целуюсь с первым встречным.
Мадлен перевела взгляд на пистолет, который он по-прежнему держал в руке.
— Вы вернете мне мое оружие?
— Это зависит от ваших дальнейших намерений. Вы же понимаете, что ваше появление здесь с пистолетом вызвало у меня некоторый дискомфорт.
Она усмехнулась.
— Вам ничего не грозило. Мне нужно было защититься от его приставаний. У барона Эккерби… не совсем благородные намерения в отношении меня.
