Да и что было? Неужто одна-единственная улыбка и пирожок, который она подарила? Он до сих пор видел вытаращенные глазенки и черные, будто нарисованные, брови. Слышалось, как она сказала весело: «С праздником!»
Но в кабинет начальства он вошел, отбросив всякую сентиментальность.
— Товарищ майор, Ибрагимова в Лиду посылают. Там интересное дело. Нельзя вместо него?
Майор хмуро глянул. Хмурость и озабоченность давно стали приметами профессионального характера.
— Ибрагимов будет наказан, — сурово ответил майор, — за болтовню. Но он специалист. А там нужны будут графологи, симпатические чернила и прочее. А ты что умеешь? В зубы тыкать? Директор комбината до сих пор молчит? Тут еще одно дело наплывает. Можно в связке толкнуть.
Речь опять шла, как понял Жабыч, о синевском трактористе.
— Этот Иван Латов фигура подставная, — зычно указал майор. — Его следует быстро взять, чтобы крупная рыба не уплыла. Колхоз тот связан с комбинатом. Учти! Якобы по части культурных и хозяйственных дел. Чуешь или нет? Какая тут связка получается? Чем больше они будут писать друг на друга, тем легче нам работать.
Жабыч ничего не понял, но сказал, привычно козырнув: «Слушаюсь!» — и только через полчаса начал соображать, как следует вести новую линию.
«Безусловное выполнение приказов обеспечит вам легкую жизнь», — говорил полковник в училище. И Михальцев запомнил это лучше других дисциплин. Получив новое дело, следовало на другой день мчаться в Синево, а еще лучше в тот же вечер, чтобы арестовать подставную фигуру, за которой можно будет притянуть и самого председателя. С комбинатом он был наверняка связан. В какой мере — это следовало проверить.
Но уразумев приказ и готовясь выполнить, Михальцев в то же время понимал, что не сделает ни того, ни другого, пока не выяснится судьба Надежды. Это может произойти в любую минуту. НКВД не любит медлить. И уезжать в такое время из Минска нельзя.
* * *
Первые сведения по делу Васильева он получил на другой день. Жена и дочь комбрига скрылись. Видимо, тоже тщательно готовились отходные пути. Уже одно это недвусмысленно говорило против них. «Сколько же врагов!» — ужаснулся Жабыч.
К концу недели пришла первая весточка. Жена комбрига Васильева арестована. Агенты выследили ее в поезде Саратов — Москва. Но дочери с ней не оказалось. Михальцев сидел как на иголках, готовый мчаться по первому звонку, чтобы уберечь Надежду от насилия хотя бы. На первых порах. А может быть, даже получить для усиленных допросов в свое управление. Тогда на него посыпятся благодарности, не говоря о том, что он решит свои проблемы.
