– Снег, Ритка, снег идет! – накрыл Маргариту Зинкин радостный вопль.
Марго в это время рубила дрова за домом. Опустила топор – действительно, низкое блеклое небо бросало на землю крупные мокрые хлопья. Хлопья таяли, не успев осесть.
– Ты видишь? – ликовала Зинаида.
Маргарита задрала лицо к небу и тут же получила холодный плевок в глаз.
– А что, снег – большая редкость в здешних местах? – проворчала она, вытираясь.
– Да что с тобой? – обиделась соседка.
Оказалось, снегопад знаменовал не столько переход от осени к зиме, сколько выход на более широкий круг потребителей Зинкиной продукции.
– Лыжники объявятся на выходных! – не унималась Зинаида и тут же перешла к решению производственных вопросов: – Где бы нам еще один бидон раздобыть? С Клавкой поговорю, она дояркой в колхозе трудилась, может, оставила себе пару штук… И вообще, зимой торговля пойдет бойчее.
«Куда уж бойчее?» – только хотела возразить Маргарита, как у калитки затормозил уазик с недвусмысленной надписью на дверце: «Милиция».
Дурнота подкатила к горлу, Маргарита задышала открытым ртом.
Дверь уазика распахнулась, из нее выпрыгнул на тропинку полный мужчина в форме сержанта милиции.
Галкина обнимала жиденькую охапку дров и с покорностью ягненка ожидала приближения блюстителя закона. Перед глазами пронеслась вся бестолковая, местами порочная жизнь.
– О, Федьку принесло. – Зинаида сорвалась навстречу гостю.
Задержавшись у калитки, гость рассматривал игривую вывеску на заборе – «24 часа».
– Зинка, твоя идея? – кивнув на вывеску, спросил сержант голосом кастрата.
– А то! – Зинаида гордилась выдумкой.
– Сними, а то штраф выпишу, – пригрозил Федор.
– Ты что, Федь, это же реклама – двигатель торговли? Как это – сними?
– Сними, сказал… Реклама. Получишь два года исправительных работ – будет тебе реклама…
– Как два года? – Из объятий Маргариты посыпались поленья.
Зинаида чуть не упала от хохота:
– Да брешет он!
– Публичный дом устроила, блин. – Федор придержал Зинаиду под локоть, снизил голос. – Зин, вынеси парочку…
– Момент! – Зинаида на крейсерской скорости скрылась в доме. Продукция пользовалась спросом.
Федор улыбнулся смущенно:
– Привет, Рит.
– Привет, – без выражения отозвалась Маргарита, холодными глазами разглядывая бывшего поклонника.
Федор мало изменился. Такой же тяжеловес, широкий и спокойный, как скала. Может, она прошла мимо судьбы, за это и терпит теперь? «Если бы на мне женился, может, не пил бы и с малолеткой не спутался», – предположила оптимистка внутри Маргариты. Пессимистка ей возразила: «Кобель, он и в Африке кобель».
