– Маня, хватит мародерствовать.
– Да нужно оно мне. Я только патроны взяла и подзорную трубу. Их-то как трофеи можно реквизировать?
Андрей отвернулся:
– Эй, хранитель подвалов, мальчишка в чулане у вас сидит?
– Как угодно-с, – напуганно просипел ключник, не сводя взгляда с Мариэтты, зачем-то заглядывающей в псевдоантичную вазу.
– Сейчас отведешь. – Андрей вскинул на плечо набитый рюкзак. – Где у вас медведь сидит?
Ключник затрясся:
– Так известно-с… за беседкой. Государи, не погубите старика.
– Замолкни. Генка, сходи, только аккуратнее. Фонарь возьми.
– Сделаю. Трещотку возьмешь? – Генка протянул автомат.
– Давай лучше ружье, – Андрей подхватил «фермера». – С французом ты лучше разбираешься.
– Государи, вы из Порижу будете? – осмелился заикнуться ключник.
– С Малибу мы! – заорал Андрей. – Веди к чулану, пролетарий ключа. Надоело мне здесь.
Прошли темным коридором. Подслеповатый старик завозился с ключами. Андрей молчал. Хотелось снять с пояса «экспедиционный» и зашвырнуть куда-нибудь в угол.
– Сергеич, ты не злись, – тихо сказала в спину Мариэтта. – Мы же ничего иного сделать не могли. Он бы в тебя выстрелил. Или мы, или они, разве не так? Работа такая.
– Работа… Из него же песок сыпался. Это не работа, а дерьмо.
– Я бы ему башку сама разнесла, только в тебя боялась попасть.
– И то слава богу, что не бабахнула. Мерзопакостный вечерок выдался.
– Мог бы и еще хуже быть. Если бы старый пердун в тебя попал, я бы ему все, что обещала, сделала. И еще бы прибавила. По сексуально-генитальной части.
– Сдается мне, ты это и так была готова сделать.
– Я-то?
Андрей обернулся. Даже при свече было видно, что Капчага счастливо улыбается:
– Обманула, а? Я, между прочим, совершенно не она. Так и запомните, гражданин начальник. Мне не в кайф, но если нужно – сделаю.
– Смотри, не привыкни.
Дверь наконец открылась. Мариэтта включила фонарик – внутри что-то метнулось, стукнулось о ларь, пискнуло. Одновременно шарахнулся прочь напуганный ярким светом ключник – этот врезался в стену и выронил подсвечник.
– Маня, нужно тоньше чувствовать обстановку, – сказал Андрей в полной темноте.
– Виновата.
– Чего уж, теперь включай фонарь. Только свети аккуратнее.
Мальчишка сидел за ларем, заслонив ладонью глаза. Маленький, щуплый. Нелепые, явно из чего-то перешитые портки обнажали тонкие щиколотки в цыпках. Мариэтта, светя в угол чулана, двинулась было к ребенку, но он неожиданно заскулил.
– Так, Тимуровна, допрыгалась? Тебя уже дети боятся. – Андрей поднял подсвечник, щелкнул зажигалкой. Сунул зажженный источник света ключнику: – Можешь быть свободным, дедуля.
