— От про шо и я кажу. Грандиёзное дило! — раздался где-то рядом голос.
Все оглянулись. У радиатора санавтобуса стоял человек, ни прорабу, ни Чупрову, ни Шуре не знакомый. Он восторженно смотрел на Неуспокоева смешными, желтыми и такими выпуклыми глазами, что они походили на крупные бусины, пришитые к лицу.
— А вы тоже едете на целину? — посмотрел прораб на его замазанную мазутом и машинным маслом телогрейку.
— Объязательно, — вежливо наклонил голову желтоглазый. — Энтузияст. Добровольно рванулся до целины.
— И вы согласны со мной, товарищ энтузиаст? — приятельски улыбнулся ему прораб.
В глазах-бусинах опять появился неподдельный восторг:
— Мы з вамы в едну точку! В едну точку! От так! — крепко ударил он с размаху кулаком в ладонь. — От!
— Вот видите? — довольно сказал прораб. — Это же история, товарищи! Где-то там, — показал Неуспокоев уверенным жестом на видневшиеся за последними городскими домами, дрожавшие и струившиеся под солнцем степные дали, — где-то в степях Азии сейчас делается история. Восемь миллионов гектаров целины! А в этом году еще девять миллионов! Исторические масштабы! И как не отдать этому великому делу всего себя, ни капельки не спрятав!
— Ни капельки не спрятав… — взволнованно прошептала Шура, горячо блестя глазами.
Борис молчал, сжав умные губы. Он завидовал прорабу. За его словами ощущалась продуманная система взглядов, цель жизни. Хотелось Борису и самому, вот так же упорядочить свои мысли. Но в душе почему-то снова стало тесно, неудобно. Медленно, вдумываясь, он тоже повторил последние слова Неуспокоева:
— Отдать всего себя, ни капельки не спрятав… По велению ума? — посмотрел он пристально на прораба.
— Вам больше нравятся «беспокойные сердца»? — улыбнулся прораб, но в улыбке его промелькнула досада. — А мне нравится спокойный ум. Но мы оба едем по зову партии и делать будем общее дело. И отлично, черт возьми, сделаем его! С этим вы согласны?
— Тут, видите ли… — по-прежнему медленно ответил Борис, все еще занятый своими мыслями, — есть или нет в тебе настоящее? Так, что ли, его назовем. Вот что важно.
— О, уверяю вас, что этого самого настоящего в нас сколько угодно! — воскликнул Неуспокоев и повернулся к человеку, стоявшему у радиатора. — Вы и на этот раз согласны со мной, товарищ энтузиаст?
Но около радиатора никого не было. Человек с глазами-бусинами ушел так же незаметно, как и появился.
