— А когда появляется фонарщик, в день Искупления? — Она не могла удержаться от этой циничной реплики. Просто все это выбило ее из колеи.
Он улыбнулся.
— Ваш отец был бы вами доволен.
Лили сделала над собой усилие, чтобы не ответить на эту реплику. Было неприятно, что чужой человек знает, что могло бы понравиться ее отцу, а она не имеет об этом понятия. Девушка вышла из просторной ванной комнаты, где они разговаривали, и остановилась на лестничной площадке.
— А как мне заказать воду?
— Я уже сделал это для вас. Цистерну привозят по утрам, но будьте бережливы.
Лили пробормотала слова благодарности.
— Но как вы узнали, что я приеду? — вновь задала она вопрос.
— Я знаю обо всем, что здесь происходит.
— Да, похоже, что так оно и есть, — вынуждена была согласиться девушка. Конечно, ведь он владеет здесь обширными угодьями, и, без сомнения, на него работает много людей. — Вы хотите мне еще что‑нибудь показать?
У Лили было только одно желание — отделаться от него: жара совершенно разморила ее; кроме того, девушке хотелось побыть одной в доме, где жил и умер ее отец.
— Я понимаю, что вы устали с дороги, но есть еще кое‑что, что мне следует вам показать.
«А нельзя ли это отложить?» — тянуло ее спросить, но тогда он вновь заявится и всюду будет совать свой аристократический нос.
Лили нехотя спустилась за ним по лестнице и прошла через кухню в прачечную. Электричества нет, следовательно, стиральной машины тоже; ее заменяла глубокая каменная раковина. Насколько сильно подруга отца должна была любить его, чтобы стирать вручную, — хотя конечно же у них была служанка.
Витторио Росси открыл дверь, ведущую из прачечной в тенистый внутренний двор; и вот здесь у Лили перехватило дыхание. Она начинала понимать, почему ее отец жил здесь.
В середине окруженного высокой каменной стеной, вымощенного булыжником дворика росло громадное дерево, густые ветви которого сгибались под тяжестью плодов. У его корней цвела герань, множество незнакомых Лили алых и розовых цветов. В огромных керамических вазах росли тимьян и розмарин, один из углов дворика зарос виноградной лозой, на которой зрели темно‑красные кисти ягод. В тени стоял простой стол со стульями. В воздухе распространялся чудесный аромат. Стол и стулья привлекли ее внимание.
— Мой отец работал здесь? — мягко спросила она, подойдя к столу и погладив его поверхность рукой.
— Откуда вы знаете?
Лили пожала плечами.
— Просто мне кажется, что его душа все еще здесь.
