– А ну дай сюда, – Сёма выхватил сумку из рук Пети, – Чё несешь?
– Ну, ребята,- высоким голосом протянул Петя, – ну там же нет ничего.
Сёма уже успел расстегнуть молнию на сумке, и начал её обшаривать.
– Это чё у тебя тут? – спросил он, вытаскивая помятую футболку. Сеня, почувствовав, что инициатива от него ускользает, рактически не глядя засунул руку в сумку, схватил что-то, и с удивлением уставился на носки у себя в руке. Носки были ношенные, причем совсем недавно.
– Фууу, совсем чмошник что ли? – воскликнул Сеня, и брезгливо кинул носки назад.
– Это же просто форма, ну отдайте… – жалобно попросил Петя.
– Хы! Глянь, Сёма, спортсмэн! – Сеня расплылся в глумливой ухмылке. – Чё, ботан, футбол гоняешь?
«Ну всё!», – пронеслась мысль у Пети, – «Попал!». Врать Петя не умел, а говорить правду не хотелось.
– Чё притух, спортсмэн? – проявил любопытство Сёма. – Куда ходишь?
– В качалку… – пробормотал Петя.
Сеня, который на свою беду отхлебнул в этот момент пива, издал клокочущий звук, пиво брызнуло у него изо рта и потекло из носа, настолько внезапным оказался приступ смеха.
Сёма, заржавший было над Петей, увидел конфуз, произошедший с товарищем, и развеселился ещё сильнее.
Друзья загибались от хохота, а Петя стоял в некой растерянности.
– Вали отсюда, качок! – сквозь смех выдавил из себя Сёма.
Сеня кинул сумку в Петю, и снова захохотал, пытаясь одновременно вытереть пиво с лица.
– Шварцнегер, на! – прокомментировал Сёма, вызвав новый приступ хохота.
Петя не стал задерживаться, подхватил сумку и быстрым шагом направился в сторону дома. На этот раз пронесло.
Петя не вполне понял, что так развеселило его вечных преследователей. Как и многие люди, он воспринимал себя совсем иначе, чем окружающие. Высокий, сутулый, тощий подросток в своих фантазиях видел себя зловещим ученым, окруженным аурой превосходства над обывателями. В реальной жизни Петя не блистал ни талантом, ни знаниями, и в школе считался не то твердым троечником, не то хорошистом “с натяжкой”. Каких-то ярких увлечений тоже не имел. В общем, Петя был “никаким”, что не мешало ему считать себя гением, чей звездный час вот-вот настанет.
Даже решение пойти в спортзал он принял лишь через несколько лет регулярных унижений, и то, во многом, под давлением отца. Отец не уставал рассказывать сыну о необходимости тренировок тела и духа, но так как большую часть времени он проводил на службе, воспитанию сына он не мог уделять достаточного внимания.
