— Да, это действительно так.
— Что меня беспокоит….. Сможет ли он сделать мою дочь счастливой?
— Профессор…., как это можно предугадать?
— Я знаю. Знаю. Это иррационально, но как вам кажется? Вы знаете Валерию, какая она прекрасная, добросердечная девушка. Она наделена таким порывом к счастью. Вы знаете его… вы часто с ним говорили…. Какое будет ваше предварительное суждение? Пожалуйста, будьте со мною искренни.
— Я сожалею, что ваша дочь вышла за него замуж, — сказал я и сразу же пожалел об этом.
— Я благодарю вас за вашу искренность. Это нелегко было для вас.
* * *
Через две недели Озолины прибыли в Петербург. Её родители дали великолепный приём: был оркестр, танцы, шампанское. Озолин выглядел счастливым и даже иногда улыбался. Однако, Валерия, душа любой компании, была сдержана и как-то подавлена.
— Мои поздравления. Валерия, — я нашел момент, чтобы заговорить с ней. — Леонид — прекрасный человек.
— Да… а что нет?
— Он немного несоциальный, — сказал я.
— Но он гений…. Я должна помочь ему, я помогу ему. Он посвятил себя науке, я пожертвую жизнью ради этого.
— А вы должны? Ваша жизнь….
— Да! Как мадам Кюри….. Вместе…. Это и есть истинная любовь…. Самопожертвование…
— Самопожертвование? — запротестовал я, — Это не истинная любовь — это заместитель.
— Я чувствую в внутри себя потребность пожертвовать ради человека, которого я люблю.
— Абстрактная любовь, подобие любви, — настаивал я.
— Не пытайтесь разрушить мои понятия счастливого брака.
— Ваши иллюзии…
Она резко оборвала разговор:
— Во всяком случае, поздно анализировать мои чувства, — её улыбка была жалкой, её энтузиазм невесты уже был едва заметен.
Мы ожидали, что Озолин вернётся в военно-медицинскую академию, и будет продолжать работать там. Для Дарманских было шоком узнать, что Озолин отказался возвращаться в академию и вместо этого уезжает главным врачом маленькой инфекционной больницы, расположенной на малюсеньком островке около Риги. Это была больница для неизлечимых больных. Это давало ему возможность экспериментировать с их лечением.
Был декабрь. Три месяца спустя после того, как Озолины уехали в Аренсбург, Дарманские пригласили меня на ужин. Кроме родителей был их сын Олег, и Валерина двойняшка — Марианна — законченный пианист.
— Я … Мы так рады, что наши страхи, по-видимому, оказались напрасными, — профессор сиял, встречая меня в прихожей. — Наша Валерия пишет письма, полные восхищения и удовлетворения. Она помогает мужу собирать библиографию для его работы и переводит немецкие и французские статьи.
