На фронте наступило затишье. Не было слышно даже пулеметной дроби. Солдаты почти не стреляли. Но фронт продолжал жить своею сложной жизнью. По ночам за проволочные заграждения уходили разведки, выставлялись, как положено, секреты и часовые.
Однажды под вечер в окоп к кавалеристам спрыгнул незнакомый человек в солдатской шинели.
Часовой вскинул винтовку.
— Кто идет? Стой! — крикнул он и увидел солдата автомобильной роты.
— Свой, браток. Не шуми! — послышался спокойный голос незнакомца. — Веди к солдатам… — сказал он часовому и деловито прошел вдоль окопа.
В дальнем углу перехода незнакомец вынул из кармана вместительный кисет.
— Закуривай, братцы! Питерский! — предложил он обступившим его солдатам.
Солдаты охотно скрутили цигарки и затянулись ароматным дымком.
— Питерский, говоришь, табачок? — спросил Масенко.
— Питерский…
На незнакомце была такая же, как у всех, серая шинель и кожаная шоферская фуражка с кокардой. Судя по знакам на погонах, солдат служил в автомобильной роте.
— Откуда? — спросил гостя оказавшийся поблизости Измайлов.
— Из Питера!
— Эх, мать честная, как врет человек! — не выдержал Масенко. — К нам, в медвежий угол, на румынский фронт, из Питера не пришлют.
— Выходит, прислали, раз я здесь, у вас.
На третьем году войны, да еще на окраинном участке фронта, где порядки соблюдались не так строго, обычным явлением был приход в окопы неизвестного человека. То зайдет солдат соседнего полка обменять сахарок на махорку, то забредет кто из военной братии, собирая алюминиевые головки от снарядов, чтобы переплавить их на ложки. А иной раз забежит в ближний окоп только что прибывший на смену «свежак» — узнать, нет ли здесь Северьяна Кузьмича Подопенкина из деревни Нагольной Потанинского уезда Тамбовской губернии.
— Земляка нашего, значит…
Главное, шли со своей стороны, а не от противника. Конечно, непорядок, а что делать? Все-таки приезжие люди, нет-нет и расскажут что-нибудь новенькое, о чем в окопах не худо знать.
В те тревожные месяцы военная цензура не пропускала на фронт ни газет, ни писем, ни посылок. Солдаты мало знали, что творилось в мире. А дела творились великие. По всей стране шла борьба за власть Советов. Большевики готовили рабочих и солдат к вооруженному восстанию.
— Так что там, в Питере? Долго еще гноить будут нас в окопах? — допрашивал солдата Масенко.
Солдат достал из глубокого кармана шинели две небольших пачки листовок и передал их Измайлову.
— Тут вся правда! — сказал он и пошел из окопа. — Раздай ребятам… — кинул гость из Питера на ходу. — Мне тут еще надо кой-куда заглянуть.
