Сжатые губы девушки изогнулись в усмешке.
— Увлекаюсь. Если так можно выразиться. Вас интересует что-то конкретное?
— Нет… — ответил Андрей, не зная, что и сказать. — Я скорее мечтатель, чем специалист.
— Мечтатели редко добиваются своего. Они и так без особых усилий могут почувствовать тот восторг, который дарит победа, всего лишь закрыв глаза. Остальным за острые ощущения приходится платить борьбой. Но чувство, подаренное борьбой — не поддельное.
— Что у мечтателя, что у специалиста шансы побывать на далекой планете одинаковы, — возразил Андрей. — Разница только в том, что мечтатель на ней все-таки побывает, а специалист не доживет.
— Ну… мечтательные путешествия к звездам — тоже путешествия вглубь себя, — Кея помолчала. — Но путешествия по снам все же гораздо реальнее, чем мечты о космосе. И, тем не менее, планеты вам не снятся. А что же вам снится последнее время? Что вы не можете покинуть во сне? Что это? Город?
Последние слова доходили до Андрея долго, как пули в замедленной съемке, и он решил было, что они ему померещились, и даже растерянно обвел взглядом зал. Но в зале все было по-прежнему. Подошел официант и налил вино. Кее в чистый бокал, который сразу заискрился, бросая красные тени от преломленного света свечи на ее матово-бледное лицо, а ему — в прежний, с подсыхающими уже бордовыми разводами на стенках.
— Да, действительно… — пробормотал Андрей, покосившись на обложку журнала. — Действительно, снится какой-то город. Брошенный город. В каждом сне. Это что, так заметно?
Кея сделала глоток, чуть поморщилась, — то ли от вкуса вина, то ли от необходимости предстоящих объяснений, и сказала, избегая глядеть ему в глаза:
— Я не догадываюсь, я знаю. Когда человек кому-то мешает, случается, его запирают. В таком сне, который он уже не сможет покинуть и в котором он уже никому мешать не сможет. Судя по всему, и вас просто заперли в таком сне… Это вкратце. А необычными сновидениями, разными непростыми случаями, происходящими с людьми во сне, я увлекаюсь уже давно. Считайте, это мое хобби — проникать в чужие сны. Вот и ваш Город меня заинтересовал. И я собираюсь вам помочь. Положение ваше — небезопасно.
Кея произнесла эти слова так, словно говорила азбучные истины, но глаза смотрели выжидающе. Она явно готовилась к недоумению и всплеску эмоций по поводу своего непростого хобби, опасных снов и упомянутого непростого положения. Однако шквала вопросов не последовало. Андрей только что осушил полный бокал вина, да и все ранее выпитое уже хорошо ударило в голову, так что он лишь нахмурил брови в подтверждение того, что освободиться непременно надо. Более того, он принялся пространно рассказывать о том, какие сны видел раньше, какие сны видит сейчас, как ему осточертел Город, и почему он его побаивается, а также, как хорошо было бы увидеть во сне что-нибудь другое, например море. Он и понимал, что надо выслушать Кею, тем более, что она явно собиралась все рассказать подробно, но вдруг проснулась в нем какая-то непонятная словоохотливость, вызванная столь необычным вниманием к его внутреннему миру.
