"Подумать только, куда я направляюсь, — вдруг растерялся Андрей. — И это я, который к другу в соседний город-то откажется поехать, потому что "далеко". А теперь суждено попасть в другой мир, где выжить тяжело, а умереть легко, и где воображение меркнет перед реальностью".
И не забывал Андрей об Кее. Хоть он и ругал себя, но каждый раз по отношению к ней в нем поднималась волна всепрощающей усталой тоски. Нет, она не сошла с пьедестала мечты, но сам пьедестал отодвинулся куда-то так далеко, что он уже и не мог ее разглядеть.
Андрей посмотрел на часы — было пять утра. В семь прозвонит будильник поднимать на работу, но дома уже никого не будет. Нет уже того человека, который ставил для себя этот будильник. Хотел ли он в этот момент, чтобы все оказалось сном? И да, и нет. Но Андрей знал, что как только покинет дом, сомнения уйдут. Он соберется и возьмет себя в руки, потому что возвращаться — плохая примета. Возвращаться надо только тогда, когда дойдешь. А можно продолжать идти дальше. Ведь космос не заканчивается фиолетовой звездой. Вселенная бесконечна.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
1
Разглядывая в поцарапанное окно машины новый для себя мир, такой пустой и безлюдно холодный, Андрей пытался разобраться в своем гнетущем состоянии. Кроме страха перед неизвестностью он испытывал еще какую-то невнятную неловкость, которой долго не мог подобрать причину. Эту неловкость Андрей испытывал не только перед Кеей, но и перед всеми теми, с кем еще предстояло встретиться. Носитель статуса Командора, он не чувствовал в этом никакой личной заслуги, словно никогда не воевал, а надел чужие ордена. А если добавить ко всему еще и необходимость действовать, как стал бы действовать Командор… Все же он ехал не на маскарад.
Рыжий от ржавчины внедорожник вел Роберт, справа от него сидел Дюк, а на скользком заднем диване, рядом с Кеей, подремывал Андрей, тоскующий и полный дурных предчувствий. Дорога испортилась, сиденье было неудобным, подбрасывало и укачивало, расспрашивать Кею или проводников ни о чем не хотелось, так что Андрей решил все вопросы отложить, жалея, что нельзя как-нибудь убрать и забивающие голову мысли. Карантинный периметр, разделяющий земли спокойные и земли беспокойные, судя по замечаниям проводников, был уже рядом. Выехали они на рассвете, а сейчас солнце садилось, то есть график пути они выдерживали и через пару суток должны быть в мертвом городе.
Закончилось долгое мелькание деревьев, лес, расступившись, остался позади, и грязно зажелтели дикие просторы до самого горизонта. Дорога совсем постарела, местность вокруг осунулась, безлюдье навалилось своей непривычностью, а все, что попадалось по пути, было либо недостроенным, либо брошенным. Время от времени Андрей вскидывал голову, и тогда за окном проплывали какие-то застывшие стройки и унылые экскаваторы, уткнувшие ковши в заросшие кучи земли, бульдозеры с провисшими гусеницами, старые автомобили. Вся эта техника была насквозь ржавой и убедительно доказывала, что отсутствие человека обрекает все творения рук его на неизбежное гниение. Когда же стало ясно, что Восток уже обступил, то это осознание стало давить.
