– Один юный француз по прозванью Самнэр, – начала одна из них.
– Целовал девиц и вез на пленэр… – захихикала вторая.
– А я вас видел, – вмешался я. – В гипермаркете, в Джадлоу.
– Субботняя подработка, – хором пояснили Роз и Бланш и снова захихикали.
– А вы меня даже не заметили, – подразнивая их, уныло произнес я. Флиртуя. Они рассмеялись.
– Мы там как зомби, – прокомментировала Роз.
– Да, – согласилась Бланш. – Если бы к нам зашел сам Господь, мы бы обслужили его как обычного покупателя.
– А я бы, может, поинтересовалась, не нужны ли ему дополнительные пакеты, – рассмеялась Роз.
– А я бы даже не заметила, если бы он подписал чек «БОГ» большими буквами, – добавила Бланш, наслаждаясь выдумкой. – Или если бы он вообще не заплатил за покупки, а просто выкатил тележку мимо касс и стойки возврата на стоянку.
– А затем поднялся с нею в воздух.
– В Свое небесное жилище за облаками, – закончила Роз. У них определенно живое воображение.
Затем мы переключились на живую природу.
– Я – прославленный сантехник с загашником таблеток, – заявил я им, когда они попросили рассказать подробно, какое самое милое и пушистое животное я вылечил от рака. Норман пребывал в таких же иллюзиях по поводу моих ветеринарных знаний. Он опять завел разговор об этой коллекции чучел и настоятельно просил сегодня же на них взглянуть. Признаться честно, у меня были другие планы.
– А у нас жил хомячок по имени Мухаммед, – рассказывала Роз.
О-о, подумал я.
– Он любил бегать по нашей спальне, – вздохнула Роз.
И вместе:
– Такой душка!
– Порой сядет на плечо и набивает семечками миленькие щечки, – вспомнила Роз.
– Они так раздувались, что иногда перегруженный хомяк опрокидывался, как маленькая тачка, – добавила Бланш.
– А потом папа случайно на него наступил, – резюмировала Роз.
Последовала небольшая пауза: они переглянулись, вспоминая сей общий трагический мини-момент.
– Но мы собираемся завести нового, – заявила Бланш. – Девочку, потому что мы хотим деток.
Катастрофа на корабле!
– Но ведь нам понадобится и мальчик, – предположила Роз.
– Вы лучше поосторожнее, а то они у вас расплодятся как тараканы. И однажды в мире хомяков станет больше, чем людей.
Их лица вдруг посерьезнели.
– Может, это временный спад – ходят же такие разговоры, – сказал я, прерывая внезапно повисшую тишину. Проблема вымирания быстро превратилась из навязчивой идеи в табу. Я слышал, как заикающийся психолог по радио распинался, что после в-в-в-в-взрыва мы вошли в стадию о-о-о-о-отрицания. – Кто знает, – слабо добавил я.
