Нейлоновая шубка | страница 64

На жайляу жил фельетонист республиканской газеты Таир Жандарбеков. Фельетонист ничем не отличался от овцеводов. На нем были ватные брюки, заправленные в рыжие сапоги с пайпаками, и сбитый на ухо лисий малахай. Он ходил в перевалочку, как все чабаны-конники, пил кумыс, жевал насвай, который хранил в скляночке, и умел набрасывать на бегущего жеребца аркан.

На попечении Жандарбекова была отара из пятисот овец. Он проделал с ней стокилометровый путь от аула до пастбища, чтобы побыть в чабанской шкуре и лично убедиться, хорошо ли обслуживают овцеводов во время перегона скота.

Лошатников напоролся именно на этого чабана.

— Эй, жолдас! — небрежно окликнул он. — Иди сюда! Шкурка бар?

— Шкурка? — не понял Жандарбеков. — Что за шкурка?

— Овечий шкурка, красивый шкурка, — сказал Лошатников с акцентом, видимо полагая, что так его лучше поймут. — Хороший такой каракулевый шкурка!

— И много тебе надо каракулевый шкурка? — спросил Жандарбеков, которому шестое чувство фельетониста подсказало, что предстоит пикантный разговор.

— Много шкурка, с много овец!

— Зачем тебе много шкурка? — полюбопытствовал Жандарбеков, покусывая травинку.

— Пальто шить, зимой носить.

— Бесплатна шкурка? — с крайней наивностью спросил Жандарбеков, сдвигая малахай на левое ухо.

— Зачем бесплатно? Платить будем. Менять будем. Чай любишь? Чай плитка. Пить с женой будешь.

— Ага, с женой и с бабушкой, — подтвердил Жандарбеков.

— А еще вельвет любишь? Штаны носить любишь?

— Любишь, — подтвердил, поблескивая глазами, фельетонист. — Без штанов нам нельзя!

Лошатников потащил Жандарбекова в юрту. Он открыл чемоданы. Один был доверху набит плиточным чаем, другой — вельветом.

— Торгуешь? — спросил фельетонист.

Лошатников мгновенно заглотнул крючок. Поплавок фельетониста весело затанцевал в воде.

— Ясно, торгую, — сказал Лошатников. — Не для себя же вез. Тащи мала мала шкурки, сделаем бизнес. Знаешь, что такое бизнес?

— Баран — знаем, бизнес — не знаем!

— Бизнес — это я продавал, ты покупал, ты продавал, я покупал, — объяснил эстрадник.

— Значит, ты большой торговый человек, — догадался лжечабан. — Зачем же у нас поешь, танцуешь?

— Это я по совместительству, — резвясь, ответил Лошатников.

— По совместительству, — повторил Жандарбеков и подумал, что это не плохой заголовок для будущего фельетона.

Они еще долго беседовали. Лошатников хвастался своими торговыми операциями, предлагал наладить посылочный обмен «ты шлешь шкурка, я — мотоциклетка» и т. д. Он так распалил воображение фельетониста, что тому не терпелось сесть за пишущую машинку. Наконец Лошатникову надоело хвастаться, и он сказал: