Мне нравится Корделия. Мы с нею во многом схожи, но самая большая странность в этой нашей схожести заключается в том, что она получила такое же маниакально-религиозное воспитание, как и я, только ее воспитали мормонкой, а не христианкой. Семья Корделии имеет настолько глубокие мормонские корни, что ее прапрадедушка пожимал руку самому Брайаму Янгу[15]. Собственно говоря, именно так представляется ее бабушка, знакомясь с другими мормонами: «Вы пожимаете руку той, кто пожимала руку тому, кто пожимал руку самому Брайаму Янгу». И хотя вам может показаться, что это отнюдь не делает нас похожими, поразительно, до какой степени обе религии придерживаются схожих взглядов. Это оказалось в достаточной степени огорчительно, когда мы наконец сели и поговорили с Корделией по душам. Помните то немногое, что я рассказала вам о том, что ни одному мужчине не нужен цветок, который был сорван до того, как ему представился шанс расцвести? Смотрите, что происходило в церкви Корделии. Во-первых, каждой девочке-подростку вручали белую розу на длинном стебле. Потом одна из молодых замужних женщин читала им лекцию о чистоте и целомудрии. (Вещи такого рода всегда поручают женщинам. Люди всегда испытывают шок, когда узнают, что рука, выполняющая клиторотомию, тоже принадлежит женщине. Но меня это ничуть не удивляет.) Потом та же самая целомудренная леди обходила класс и грязными руками ломала каждую розу, комкала ее лепестки и спрашивала у каждой девушки, хочет ли она быть на них похожей, хочет ли она закончить тем же и хочет ли она предстать именно такой перед своим мужем в первую брачную ночь. Согласитесь, это вполне объясняет, почему религии Корделии удалось перещеголять даже мою собственную.
Я хотела бы воспользоваться нашим разговором и порассуждать о взаимоотношениях женщины и церкви. Время от времени мне приходится вести беседы: как церковь представляет себе роль женщины. Хотя эта тема не является для меня очень важной, но в случае необходимости я пытаюсь объяснить свою точку зрения. В определенный момент любой, с кем бы я ни разговаривала (и снова: почему-то всегда получается так, что подобные вещи говорят исключительно женщины. Я полагаю, что если бы услышала нечто подобное от мужчины, то дала бы ему в морду), пытается найти оправдание вот чему: они согласны, что в соответствии с религиозными догмами женщинам не разрешается читать проповеди, или принимать причастие, или учить мужчин, или быть старейшинами. Почему они, женщины, не возражают против того, что их главной задачей остается рождение детей и подчинение супругу? Почему никто из них не видит в этом проблемы? «Одна роль ничуть не хуже другой, — всегда говорят такие женщины, — просто роли разные». А вот в ответ я говорю им следующее. Одно хуже другого. Всегда хуже быть последователем, подчиненной личностью, вечным вторым номером. Это не просто роль, отличающаяся от роли лидера, босса, предписанного Господом первого номера — она на самом деле хуже. И, я полагаю, одним из следствий нашей дружбы с Корделией стало то, что я поняла, что в этом конкретном вопросе мормоны и христиане-евангелисты прекрасно нашли общий язык. Языки, которыми они пользовались, были не просто схожими, они были идентичными. Метафоры, которые они применяли, были не просто похожими, они были точно такими же. Невзирая на по-настоящему монументальные теологические отличия. Невзирая на то, что они считают, что мы попадем в ад, а мы считаем, что туда попадут они. Когда речь заходит о том, чтобы подчинить себе своих женщин, обе стороны сразу же находят общий язык.
