Владимир Полозов ухватился за край переборки и, подтянувшись, оглядел вагон.
– Чёрт подери…
В тамбуре молча бушевало пламя. Что вспыхнуло и когда, уже не имело значения, ибо хлипкая дверь, обитая пластиком, шипела и пузырились от жара, разгулявшегося в замкнутом пространстве.
– Вылезай оттуда! – заорали сверху.
– С удовольствием, – пробормотал Ворон и поискал глазами разбитое окно.
Как назло, над двумя ближайшими секциями купе рамы и стёкла уцелели.
– Посторонись!
Владимир Полозов нырнул между спальных полок и сгруппировался. Вниз посыпались осколки: товарищи наверху из самых благих побуждений освободили ему дорогу… а заодно обеспечили новый приток воздуха в загоревшийся вагон. В следующую секунду капитулировала тамбурная дверь. Пламя хлынуло в коридор, жадно облизало половой, а в данный момент «настенный», ковёр и понеслось на свободу. Снаружи раздались испуганные крики, и инстинкт самосохранения мигом сдул нерадивых помощников с наблюдательного пункта.
Удушающий запах горящей пластмассы обрушился в отсек, где находился единственный, пока живой человек. Огненная ловушка грозила захлопнуться в ближайшие полминуты. Однако хладнокровие Ворона не покинуло. Представив спланированный манёвр в деталях, он глубоко вдохнул ещё относительно чистый воздух, выскочил из своего укрытия, одним махом взлетел на переборку, опёрся о кронштейн спальной полки и… Опора резко ухнула вниз. Ворон шатнулся – жар ударил в лицо, отбросил назад в коробку перевёрнутого купе, а «розетка» разбитой пивной бутылки вонзилась в левую руку.
«Понедельник затянулся», – подумал он и удивился собственному спокойствию.
Но тут отчаянный кашель встряхнул контуженное тело. В глазах поплыло от злого дыма, ворвавшегося в легкие, и боль искрами заметалась между чёрных и алых пятен, застеливших взор. Последней точкой в незавидном положении стал ухмыляющийся оскал трупа, смотревшего на пленника из несуществующей пустоты.
– Не возьмёшь, тварь, – прохрипел Ворон. – Не возьмёшь!
Огонь навис над головой, на миг застыл, будто в раздумье, и радостно ринулся в выбитое окно. Ворон представил факел, вспыхнувший над вагоном, и состояние Тура при виде этой яркой во всех отношениях картины. Мысль о том, что близнец вот-вот останется в этом мире один, сработала подобно энергетическому заряду.
– Нет! – выкрикнул он огню и поднялся в полный рост между плавящихся стенок купе. – Мы вернулись сюда, чтобы жить!
Пострадавший, к которому привела доктора Полозова проводница, лежал на земле в двух шагах от локомотива. Серьёзных ран Тур при беглом осмотре не заметил. Это подтвердила и подоспевшая чуть раньше юная медсестра Оля.
