Я хотел верить и не мог верить. Кирилл кивнул, можно. Дима Петраков показал бандитам кулак и подмигнул мне – можно. Капитан Рыбкин кивнул – можно.
— Пошли вон! К себе, в кубрик. Завтра я вам определю наказание. Всем – отбой! Мухой!
Вот, такие вот у нас тут шутки и пляски бывают, ребята!
* * *
Вот так, вот. Я вспомнил прошедшую ночь. Ни дня без шутки и без приключений!
А потом было еще одно приключение, о котором я просто обязан вам рассказать…
Дело было так. Я стоял на крыле "Яка-третьего", давая указания старлею Кулагину перед учебным вылетом. Стараясь перекричать рев мотора, я орал: "…И больше – ничего! Понял? Строго по намеченному плану! Ты еще не владеешь самолетом в должной мере, понял? Ну, давай!"
В это время в сознание пробилось понимание того, что мотор яка издает какое-то бибиканье, совсем как автомобиль. Я недоуменно прислушался, а потом оглянулся.
Через бетонку, на бешеной скорости, к нам мчался краса и гордость нашей в/ч – автомобиль "Додж 3/4". Держась за лобовое стекло и размахивая рукой, как краснофлотец, семафорящий на мостике линкора "Октябрьская революция" сигнал "Приступить к выдаче винной порции!", в машине подпрыгивал и что-то орал наш всегда выдержанный начштаба капитан Рыбкин.
— Пошел! — крикнул я летчику, спрыгнул с крыла, и, придерживая фуражку рукой, побежал навстречу "Доджу". Сзади меня мягко подтолкнул поток воздуха от винта истребителя, и рев мотора стал быстро удаляться.
— Ну, что еще, Федор Тимофеевич? И вы туда же? Смерти моей хотите?
— Товарищ майор! Прыгайте в машину! Срочно! И быстрее, пожалуйста! Там Сталин звонит!
— Васька? Да пусть звонит. Хрен ли ему еще делать! А что он сам не зашел в штаб?
— Какой Васька? Несколько идиоматических выражений, присущих средней полосе Российской Федерации.
— Сам звонит! Сам! Еще несколько выражений, находящихся в употреблении на всей территории бескрайнего СССР. Скорее же! — просто-таки застонал обычно выдержанный НШ.
Совершенно ошалев, я полез в машину. Как мы домчались до штаба и телефона, я не запомнил. Просто "Кэмел-трофи" какое-то!
— Слушаю, майор Туровцев! — загнанным лосем я выдохнул в трубку спертый в легких воздух. Трубка немного помолчала, потом в ней что-то щелкнуло, и я услышал…
— Здравствуйте, товарищ Туровцев… Это Сталин… — раздался глухой, размеренный и совершенно не окрашенный какими-либо эмоциями голос.
— Здравия желаю, товарищ Верховный Главнокомандующий!
— Ну-ну, товарищ Туровцев, нэ надо так кричать… Несмотря на то, что ви на аэродроме, а я в Кремле, я вас достаточно хорошо слышу… — чувствовалось, что Сталин ухмыльнулся. — Ви можете обращаться ко мне просто – товарищ Сталин… Думаю, Верховному Главнокомандующему, Маршалу Советского Союза товарищу Сталину этого будет вполне достаточно. Нэ стоит излишне напирать на собеседника высокими званиями, нэ так ли, майор Туровцев?
