— Хорошо… А как тебя сбили? — Парень вновь потупился. — Не прячь глаза! Ничего постыдного в этом не вижу. Сам был сбит над Волгой… Рассказывай.
"Ла-5". Ну, это уже хорошо. Даже – весьма хорошо. Вновь непривычный звук мотора. Кабина другая, жарко. Ну, да – мотор-то воздушного охлаждения. Вот он и охлаждается… А летчик – весь мокрый. Прямо сауна… Говорят – подошвы сапог ломались от жара двигателя. Не летал, не знаю…
Так, оглядимся. Ага! Мессюки! Шесть штук. А наших? Звено… Ну-ну… Пара мессов заходит сверху на наших. Ведущий делает маневр уклонения, но недостаточно резко. Стучат пушки немцев. Мимо… И тут же – новая очередь! Это сверху уже упала вторая пара мессеров.
Истребитель ведущего спотыкается в воздухе, переворачивается на спину и летит вниз, под крыло… Степан остался один. Новый заход – скольжение. Неплохо, парень! Трассы проходят мимо. Старлей тоже стреляет – и тоже мажет. Вот он пошел вверх. Рано, что ты делаешь! Скорость! Скорость! Э-х-х! Скорость теряется, самолет "виснет", а к нему уже прилепилась другая пара немцев. Снаряды бьют по крылу "Лавочки", от удара самолет делает кульбит – так всегда бывает, когда стреляют с короткой дистанции. Ну, ушел? Нет… вспышка сзади-слева, и как будто на кожу, под пропотевшую гимнастерку, кто-то старательно приложил смоченное в крутом кипятке полотенце… Больно же, мать твою! А-а-а!
Боль летчика пробилась и ко мне. Машинально схватившись за левое плечо, я быстро сказал: "Все! Хватит!"
— Ну, так… — я посмотрел на старшего лейтенанта. Ничего, в общем и целом – подходит… Подучить еще – и самое то будет. Летать умеет, не трус, стреляет не очень точно, но это кому как дано… Решено!
— А? — я взглянул на капитана контрразведки. Он пожал плечами, подумал, и утвердительно кивнул – мол, бери, чего уж там!
— Награды?
— Две "Красные звезды", медаль "За оборону Москвы" и "За отвагу".
— Сбитых сколько?
— Пять, товарищ майор!
— Хорошо! Теперь слушай меня, летун! Товарищ военврач, вы покурить не хотите? А то, пока он будет писать рапорт, время есть.
Врач был парень с мозгами и намек понял.
— Я формирую отдельную эскадрилью. Задача эскадрильи – противодействие фашистским "охотникам", разным там драконам, удавам и прочим тузам. Ломать их будем. Ты как? Пойдешь с нами в небо? Решай – здесь и сейчас!
— А возьмете? — неприкрытая радость в глазах. Что-то не пойму – у него в полку что-то было не совсем нормально?
— А чего ты так обрадовался? В полк не хочешь?
