Впрочем, пустые бутылки громоздились не только на полу. Часть их выстроилась на полках старенькой этажерки при входе в комнату. Именно за нее пытался ухватиться Алеша, споткнувшийся о порог. Точнее, он лихорадочно хватался за воздух и за все, что могло попасться на расстоянии вытянутых рук. Попалась эта самая этажерка. Хлипкая деревянная конструкция не выдержала такого мощного толчка, и бутылки посыпались на пол. Именно этот оглушительный грохот и спугнул всех, и вызвал гнев хозяина территории.
Сам он сидел на корточках перед небольшим столиком. Первой бросалась в глаза огромная цветная татуировка, спускавшаяся по его руке от плеча до локтя. Безрукавый кожаный жилет, одетый прямо на голый торс, не скрывал волосатую грудь. Длинные волосы висели ниже плеч, частично закрывая лицо, так, что сначала я не разглядел глаз этого гуру.
— Я же просил тишины! — властно приказал он еще раз. — Со мной интервью записывают…
И действительно, на низком столике перед этим заросшим бугаем, на маленькой подставочке стоял обычный микрофончик, шнурок от которого был подсоединен к миниатюрному кассетному магнитофону. А спиной к нам на пустом ящике из-под стеклотары сидел кто-то очень коротко подстриженный. Этот зябкий череп покрывал ежик коротюсеньких волосиков длиной не больше полсантиметра. И только по трогательной худенькой шее становилось понятно, что спиной к нам сидит девушка, только подстрижена она вот так экстравагантно.
— Интервью для ВВС!.. — с ноткой тревожного восторга шепотом посвятил нас козлобородый. — Журналистка из Англии. Сама нас нашла. Готовит передачу про молодой русский подпольный рок. Может быть, даже сам Сева Новгородцев в эфир выдаст в своей передаче! Теперь понимаете?..
В глазах козлобородого, направленных на своего волосатого бога, сияло подлинное обожание с оттенком священного трепета.
— Да прекратите вы греметь, в конце концов?! Хватит! — приказал «гуру».
Это Алеша ногой аккуратно подпихивал осколки разбитых бутылок под несчастную этажерку.
Востроносенькая журналистка вопросительно улыбнулась нам смущенной, деликатной и какой-то очень иностранной улыбкой. Мы со Старковой поспешили тихо занять места на таких же пустых ящиках, нашедшихся вдоль стены.
— Продолжим! — кивнул волосатый гигант. Девушка нажала клавишу на магнитофончике.
— Скажите, Борис! — начала девушка, неправильно ставя ударение в имени. — Творчество кого из ваших, как это сказать — brothers in arms — собратьев по запрещенной музыке имеет ваше уважение?
