Не говорите ему о цветах | страница 29

— С удовольствием!

Антуан бросил трос. Якорь стал медленно погружаться в воду. Раймонд тотчас сиганул за борт; когда он, отфыркиваясь, вынырнул, то крикнул своему брату: «Догоняй меня!».

Антуан тоже нырнул. И началось веселое преследование. В конце концов Антуан схватил Раймонда за ногу. Веселью не было предела. Мальчишки резвились, как дельфины, брызгали друг на друга, топили один другого, хохотали под водой, пуская пузыри.

Внезапно Раймонд закричал: «Антуан! Лодка!» Цепь с якорем исчезла, и лодка удалялась в открытое море. Близнецы бросились вслед за своим судном. Хотя они плыли изо всех сил, расстояние увеличивалось, а они уже устали от возни в воде. Дыхания не хватало, они совсем выбились из сил. Раймонд стал тонуть и судорожно схватился за Антуана. Над водой раздались крики ужаса. Чайки носились в небе и вторили им своими хриплыми скрипучими голосами… Потом и чайки улетели. И над морем повисло спокойное величие вечера.

На следующий день разведывательный самолет обнаружил «Нефертити» в десяти милях от побережья Вайонна. Когда быстроходный катер причалил к лодке, оказалось, что там никого нет. Дверь каюты оказалась запертой. Ее взломали. Внутри никого не оказалось.

— Близнецы исчезли. Конечно, они были мертвы, для меня это скоро стало абсолютно ясно. Последними их видели рыбаки на траулере. Они заметили лодку, которая описывала круги на одном месте. Потом ход ее стал ровнее, и она направилась в открытое море. Издали рыбаки разглядели в лодке двух мальчиков, моих бедных братьев, — тогда они еще были живы. Для вашего предшественника, господин комиссар, не существовало никакой тайны. Он объяснял это так: мальчики стали купаться (их одежду нашли в лодке), цепь оборвалась, и течение унесло лодку. Дети, вероятно, устали и не смогли ее догнать. Обычный несчастный случай, которые происходят каждый год.

Господин Лимон убедил в этом и моего отца. Когда обследовали обрывок якорной цепи, заметили, что она была крайне ненадежна. Казалось, в его словах был здравый смысл. Однако два несчастных случая в течение всего двух недель должны были его насторожить. А он упорно твердил «трагическая случайность» и так и написал в деле.

Я же считал совсем по-другому. Уже на следующий день после исчезновения братьев я твердо решил: это преступление. Я не знал, почему погибли Жюльетта, Раймонд и Антуан, но точно знал, что их убили. Я все время думал о закрытой кабине. Легко можно было допустить, что кто-то прятался там внутри. И еще я представлял Жюльетту над пропастью и был уверен, что ее столкнули. Естественно, конечно, было пойти и все рассказать вашему предшественнику, но Урсула мне отсоветовала. Она сказала, что мы можем скомпрометировать мою мать. Разве не она дала Роллэну пачку денег? Мать станут подозревать. Нет, только мы сами должны докопаться до истины. Урсула была права. Она напомнила мне о странном поведении матери, граничащем с сумасшествием…