— Мы свои, карелы. Не бойтесь, — сказал солдат. Он оглядел избу, заглянул в горницу, потом подошел к Олексею и представился: — Я из Вуоккиниеми. Николаем меня зовут.
— Как мы вас ждали! А что за форма у тебя такая? — полюбопытствовал Олексей.
— Ты на форму не гляди. Неважно, чья форма, а важно, на ком она.
— Свои пришли! — крикнул Олексей в подполье. — Вылезайте.
Едва женщины и дети успели вылезти из подполья, как в дверях появился с револьвером в руке Микиттов Мийтрей. Ни с кем не здороваясь, он бросился к Олексею.
— Говори, где белые? Куда ты их укрыл?
— Ты что, в своем уме, Мийтрей? — растерялся Олексей.
— Сходи-ка осмотри хорошенько хлев и поветь! — велел Мийтрей Николаю, потом зло прошипел Олексею: — Я-то в своем уме. Я не забыл ничего. Ты почему донес на меня, зачем рассказал Малму все, что я говорил?
— Пустое ты мелешь. Ничего я не рассказывал.
— Врешь. — Глаза Мийтрея налились кровью. — Кто пустое мелет? Кто велел мужикам сообщить в Кемь, что я, мол, агент белых? Ты! Ты хотел, чтобы меня поставили к стенке. Это ты свою шкуру продал. Мы все знаем. Я с вами как со своими. А вы меня выдали. Такое не прощается.
— Ну что ты, Мийтрей, — со слезами на глазах вмешалась Иро. — Ведь не так было…
— Знаем, мы все знаем, — Мийтрей не стал слушать Иро.
В избу вернулся Николай.
— Никого там нет. Пошли.
При появлении Николая Олексей осмелел.
— Мы тоже знаем кое-что. Мы знаем, и народ узнает. Скажи, Мийтрей, а кто ночью приходил к финнам и в окно стучался?
— Что-о? — гаркнул Мийтрей. — И это ты говоришь такое.!
— А чего ты так испугался? — наступал Олексей.
Револьвер Мийтрея угрожающе поднялся. Николай растерянно смотрел то на Мийтрея, то на Олексея.
— Какой стук? — не понял он. — Кто стучался?
— А ну, пошли с нами! — Мийтрей толкнул Олексея к двери.
Иро зарыдала и, упав на колени, пыталась удержать мужа, вцепившись в него. Маланиэ схватила кочергу. Николай пытался успокоить женщин.
— Вы не волнуйтесь. Соберем сходку, разберемся.
— Да, да, пошли на сходку, — подхватил Мийтрей.
— Если на сходку, то я пойду, — успокоился Олексей.
— Не ходи! — кричала Иро, не отпуская мужа. — Убьют они тебя…
Николай совсем растерялся. Человек он был нерешительный, а тут такое… Он пытался успокоить плачущих женщин, что-то говорил им о сходе, стал уговаривать Мийтрея, что сейчас им не до Олексея, сейчас надо идти гнать белых, а потом, после боя, они вызовут мужиков и все решат миром… Но его никто не слушал.
— Здесь я командир! — крикнул ему Мийтрей.
