Она отвернулась.
— Но идея, что между нами что-то есть, дала трещину.
Он положил руку ей на плечо и заставил снова повернуться к нему лицом.
— Ты чувствовала эту трещину межу нами в Техасе?
— Майкл, — произнесла она через силу, — я не стала бы слишком полагаться на то, что произошло в Техасе. Оторванность от дома, жажда перемен, чудесный день — не знаю, все вместе это, должно быть, ударило мне в голову.
— Что ж, попробуем докопаться до истины, — сказал он и взял ее за руку. — Идем.
Она сначала заупрямилась, но потом позволила ему отвезти себя на кухню. На плите стоял кофейник, и Майкл включил огонь, пока Хелен убирала со стола, заваленного всякой всячиной.
— Я был прав — дома жарко, — сокрушенно сказал Майкл, развязывая галстук и снимая пиджак.
Но Хелен даже не улыбнулась — не было сил. Майкл некоторое время смотрел на нее, затем повернулся к плите, где закипал кофе. Через минуту он поставил на стол две полные кружки, сел и начал без всякого предисловия:
— Ты однажды сказала мне, что не сможешь полюбить снова так, как любила Гарри. — Хелен открыла было рот, но тут же закрыла его снова. — Мне бы и в голову не пришло пытаться занять его место или стереть воспоминание о нем. Клаус и то, что ты к нему чувствуешь, живое тому свидетельство.
Из горла Хелен вырвался хриплый сдавленный звук.
— Но вот что произошло со мной, — сказал он очень спокойно. — Да, чувство вины имело место, и оно, должно быть, останется со мной до конца моих дней. Но то, что я полюбил тебя, Хелен, никак с этим не связано. Искра, которую ты зажгла во мне, все эти годы разгоралась вначале неосознанно…
— Как же ты догадался?
— Я все время вспоминал разные детали… Твой голос, волосы, кожа, чувство юмора… Потом я понял, что всегда представлял, как вернусь именно сюда. — Он огляделся. — И меня раздражало то, что я не могу вернуться к тебе в полном смысле слова. Я поймал себя на самых невероятных фантазиях и понял, удивившись сам себе, что очень хочу воплотить их в жизнь.
Он помолчал.
— Хелен, я знаю, ты можешь сослаться на одиннадцать лет, Африку, Миранду Шелл, но главной причиной была ты одна. Да, передо мной всегда маячила тень Гарри. Но не вина, а страх, что ты никогда даже не захочешь полюбить снова.
Она приоткрыла губы, но не издала не звука.
— Не знаю, помнишь ли ты, но я спросил тебя как-то, не ждешь ли ты от меня клятв в вечной любви? Ты тогда категорически отвергла это.
Она расширила глаза, вспомнив впечатление, которое произвел на нее этот вопрос, — словно она шагнула на опасную почву. А также сладкое веяние тайны…
