Он не заметил вражеского сапера на своих обзорных экранах, а когда заметил, было уже поздно. Гордон засек человека, убегавшего из-под его «Страуса», и через секунду грянул взрыв, повредивший ступню его робота. Гордон стащил свой нейрошлем. На нем были только шорты да армейские ботинки. Единственное средство защиты – темные очки. И это на поле битвы, где шальные лазерные лучи так и шныряли по траве!" Горя желанием найти и убить того сапера, Гордон выбрался из покалеченной машины, прихватив с собой автомат Ругана. «Странно, – говорила какая-то обособленная бесстрастная часть его сознания, – как это ненависть к Лангсдорфу смогла перейти во всепоглощающую ненависть к врагу. А вдруг это и есть идея полковника Лангсдорфа – послать в самое сердце вражеских укреплений воинов, уже и так разгневанных смертью своих товарищей? Яростной атакой они выиграли бы Лангсдорфу время для обхода с флангов и окружения врага. Шаттлы-то совсем рядом, по другую сторону горной гряды. На орбитальных стратегических картах роты это место обозначалось как Скалистое ущелье. Боевые роботы Лангсдорфа, наверное, уже там пытаются изо всех сил взять шаттлы приступом до того, как главные силы врага вернутся из Дюрандели».
Он увидел вражеского сапера за мгновение до того, как килпатриковский «Шершень» выпустил заряд из своих РБД-установок прямо в щель, где тот укрылся. Гордон узнал бронежилет врага и камуфляж на его боевом шлеме. Это был тот же самый человек, которого он успел заметить на экранах перед тем, как «Страус» повредил ногу.
Гордон надеялся, что вражеский солдат еще жив. Расстрелять его из пулемета, а еще лучше – задушить голыми руками! Это удовлетворит его гораздо больше, чем смерть двух бежавших солдат. Ярость Гордона уже не поддавалась контролю – это была бешеная обида на несправедливость, из-за которой погибли его друзья и он сам попал на этот треклятый холм, находясь так далеко от дома! Мысль о доме болью отозвалась в сердце Гордона. На Марике остались его мать, сестра и невеста Миринда. Он не видел их уже три года. Порой страстное желание увидеть близких людей становилось настолько сильным, что он, казалось, даже мог осязать его. Но сейчас Вилькоха отделяло от дома расстояние в двадцать световых лет. Бесчувственный тупой полковник, даже не знающий имени Гордона, Швырнул его в водоворот ужасной битвы с подлыми ренегатами и убийцами.
Слезы покатились по щекам Гордона. Он сжал свой автомат в потных, трясущихся руках и двинулся к неподвижному телу врага.
