Ах, какие страсти! Мы, кстати, не первый раз шведов на помощь призывали. Когда-то они звались варягами. В Смутное время при Шуйском отряд Делагарди тоже оказал нам услуги. На этот раз мы без шведов благополучно обошлись. Я хочу взглянуть на роль Елизаветы в перевороте 1741 года с другой стороны. Наверное, это наивная, чисто женская оценка, но и она имеет право на существование.
Все перевороты XVIII века, и вообще любое восхождение на трон, и для Екатерины I, и для Петра II, для Анны Иоанновны и Анны Леопольдовны, да и для Екатерины Великой, делала «партия» с сильным лидером во главе. Елизавета – ветреная и легкомысленная, которая, конечно, к тридцати годам стала менее ветреной и легкомысленной – должна была сама возглавить поход во дворец. Никто из вышеперечисленных не рисковал так, как она, – уж слишком ненадежным было ее окружение.
И опять же, ее удивительный обет, данный перед иконой: «не казнить людей смертию». Над ней потом издевалась вся Европа – какое безрассудство, какая наивность! Закон об отмене смертной казни не был официально оформлен, но ведь не казнили. Судьи продолжали приговаривать к смерти, но она не подписывала бумаги, смягчая участь осужденных. Жестокость никуда не делась, был кнут, батоги, резали языки, выжигали на лбу тавро «вор», но головы не рубили. Елизавета очень боялась свергнутого ею Ивана VI, судьба его ужасна, всю жизнь в тюрьме, но он ведь жил! Но как только трон заняла умница-разумница Екатерина Великая, его тут же и убили, а Мировича казнили «отрублением головы». А сколько по пугачевскому делу на плаху пошло! Можно, конечно, сказать, что в царствование Елизаветы не было такого масштабного и страшного бунта. Но ведь этот масштабный и страшный не на ровном месте появился, Екатерина сама создала его причины. В этом – не казнить смертию – главное величие Елизаветы, насмотрелась она казней в детстве и в молодости, и поняла, что царица должна быть милосердной.
Один мой умный друг говорил, что Ленин написал шкаф книг на тему, как взять власть, и то-о-ненькую брошюрку – что с ней делать. Отсюда и все безобразия. В XVIII веке все было наоборот. Власть взяли за три часа, а дальше по накатанной. Но два дня в головах у всех была полная каша. В ночь переворота 25 ноября общими усилиями министры сочинили манифест, в котором говорилось, что по смерти Анны Иоанновны наследником престола «учинен внук ее величества, которому еще от рождения несколько месяцев было», потому «правление государства через разные персоны и разными образами происходило» и в государстве были непорядок и разорение. Из-за того гвардия, а также светские и духовные чины просили для пресечения этого безобразия Елизавету, «яко по крови ближняя отеческий престол воспринять, что она и сделала». Хорошо, восприняла, но в качестве кого? Кем будет цесаревна Елизавета? Может быть, регентшей при существующем императоре Иване VI? По-родственному это вполне возможно, главное, чтоб немцы не у власти. Елизавета может провозгласить себя императрицей, но вроде это негоже при существующем внуке Петра I – принце Карле Ульрихе Голштинском. Но при этом утром в день переворота манифест был объявлен, полки приняли присягу, потом Елизавета вышла на балкон собственного дома и была встречена общим ликованием и криками, в которых приветствовали «матушку императрицу Елизавету».
