Джаго дернулся, из его рта в ладонь мальчишки толкнулась горячая кровь. Борька сжал зубы, чувствуя, что его вот-вот стошнит, и всем телом навалился на Чужого, удерживая его. К счастью, агония прекратилась почти сразу – несколько затихающих рывков, неразборчивый хрип и все.
Мальчишка сполз с тела, с отвращением обтирая руки о траву – чужая кровь моментально густела и становилась липкой, – и тут же наткнулся на Олега.
– Готов? – деловито осведомился юный дворянин, кивнув на тело.
– Да, – ответил мальчишка. – А что, уже все?
– Все, все, – подтвердил Витька. – Олег четверых снял, мне всего двое осталось.
Борька вздохнул. Было стыдно – распустил нюни, как девчонка, но свою часть работы он сделал.
– Все. Берем снаряжение и двигаем вперед, – приказал Олег.
Мальчишки вернулись к сброшенным рюкзакам, подобрали оружие и, уже не скрываясь, пошли вперед – чего другого, а ожидать встретить здесь автоматические датчики не стоило.
Пост размещался на самой вершине холма, так что мальчишки почти сразу увидели латифундию. Точнее, то, что от нее осталось. Почти все здания были сожжены, ограды проломлены, в стенах уцелевших построек зияли дыры – понятно было, что тут защищались до последнего патрона, до конца.
Теперь вокруг развалин раскинулся военный лагерь – повсюду торчали натыканные в беспорядке палатки, быстросборные модули, там и сям громоздились штабеля каких-то ящиков, стояла техника – не в парках, не в капонирах, как придется, в поле, да и то какими-то неровными рядами, словно пьяные.
Несмотря на позднюю ночь, лагерь не спал – там и сям в лучах развешанных кое-где ламп бродили темные фигуры, кое-где горели костры (Борька старался не думать, ЧТО на них может жариться… хорошо бы – просто конина…), доносился гомон… Джаго тут было много – их лагерь раскинулся на несколько квадратных километров, так что явно не меньше дивизии.
– Ого, это мы удачно зашли, – попробовал пошутить Витька. Сейчас именно он тащил бомбу в заплечном ранце.
– Заткнись, – прошипел Олег, обернувшись к ним. Лицо у него было почти совсем белое, а вот глаза, напротив, светились, словно у зверя. – Это мой дом. БЫЛ. Там мой отец остался. Я… – он замолчал и резко отвернулся. – Идем до ограды, там, в дренажном колодце, оставляем бомбу и уходим.
– Нас же заметят! – зашептал Витька. – Поле же голое!
– Тебе что – ПОВТОРИТЬ ПРИКАЗ? – тихо спросил Олег, вновь повернувшись к ним с таким лицом, что Витька сразу же заткнулся. Только поправил лямки рюкзака и молча зашагал вперед, словно робот.
