— Что ж, это все довольно любопытно, — изрек Алва, — но «Ou sont les neiges d'antan?»[17]
— Я как бы согласен с тобой, поскольку беда в том, что эти люди видели цветы как они есть во сне, но ведь, дьявольщина, мир — это настоящие Смит и Голдбук, а все продолжают так, словно это сон, черт, как будто они сами — сны или точки. Боль, любовь или опасность снова делают тебя реальным, разве не так, Рэй? Вроде того, как ты испугался на том карнизе?
— Там все было реально, да уж.
— Вот почему первопроходцы фронтира — всегда герои и всегда были моими настоящими героями, и всегда будут. Они постоянно настороже в той реальности, которая может оказаться реальной с таким же успехом, как и нереальной, какая разница? В Алмазной Сутре говорится: «Не составляй уже готовых представлений ни о реальности существования, ни о нереальности существования», — или что-то в этом духе. Наручники размякнут, дубинки легавых будут свергнуты, как бы то ни было, давайте продолжать быть свободными!
— У Президента Соединенных Штатов вдруг разовьется косоглазие, и он сплывет! — вопил я.
— А анчоусы рассыплются в прах! — вопил Кафлин.
— Золотые Ворота скрипят от предзакатной ржавчины, — говорил Алва.
— А анчоусы рассыплются в прах, — стоял на своем Кафлин.
— Дайте еще глотнуть. Хау! Хо! Хоо! — Джафи подпрыгнул: — Я читал Уитмена, знаете, что он говорит: «Взбодритесь, рабы, и пусть трепещут чужеземные деспоты,» — в том смысле, что вот таким должен быть Бард, певец Дзэнского Безумства старинных троп пустыни, видите: все это — это мир, полный скитальцев с рюкзаками. Бродяг Дхармы, отказывающихся подписаться под общим требованием потреблять продукцию, а значит — и работать ради привилегии потреблять все это дерьмо, которое им все равно ни к чему: холодильники, телевизоры, машины, ну, по крайней мере, новые и модные, масло для волос, дезодоранты и прочее барахло, которое в конце концов неделю спустя все равно окажется на помойке, все они — узники потогонной системы, производства, потребления, работы, производства, потребления, у меня перед глазами видение великой рюкзачной революцин — тысячи или даже миллионы молодых американцев скитаются по свету с рюкзаками, уходят в горы молиться, смешат детей и радуют стариков, молодых девчонок делают счастливыми, а старых — еще счастливее, все они — Безумцы Дзэна, ходят и слагают стихи, возникающие в головах просто так, безо всякой причины; тем, что они добры, своими странными неожиданными выходками они заставляют всех, все живые существа видеть вечную свободу, вот что мне как раз нравится в вас, Голдбук и Смит, два парня с Восточного Побережья, которое, как я думал, уже мертво!
