«Кортни Стюарт заказала билет на рейс 10АМ ПСА до Лос-Анджелеса на субботу, 23 апреля. Остановится в «Амбассадоре». Вернется во вторник.
Дженнифер».
На записке стояла дата и время: 14.15. Почему он не вернулся в офис? Он бы успел прочесть записку, заехать домой, переодеться, приехать за Кортни… Да, черт возьми, Кортни была уверена, что он знает о ее поездке. Дурацкое недоразумение, и некого винить, кроме самого себя.
Эрик положил записку на стол. Другие сообщения он не просматривал: случись что-то важное, Дженнифер бы его разыскала. Зачем же он приехал сюда? Неужели сомневался в словах Кортни? Да нет, скорее хотел удостовериться в том, как зло подшутила над ним судьба. И за дело: как мог он, тридцатипятилетний мужчина, забыть о работе из-за предстоящего свидания?
Эрик поморщился при мысли об этом, погасил свет и вышел из офиса.
«Единственное, что я знаю наверняка, — говорил он себе, садясь в машину и заводя мотор, — что я люблю ее. Влюблен, как школьник, и веду себя, как впечатлительный юнец».
Уже подъезжая к дому в Кау-Холлоу, невдалеке от квартала Кортни, Эрик вспомнил, что не предложил подвести ее в аэропорт. А надо было бы. Ну ладно, возьмет такси.
Эрик не любил многоквартирных небоскребов. Выбирая себе жилище, он остановился на одноэтажном домике, откуда открывался вид на залив. Но сегодня его не привлекали красоты природы. Войдя в дом, он скинул и швырнул в угол смокинг, наскоро почистил зубы, упал в постель и забылся тяжелым сном.
Проснувшись на следующий день после полудня, Эрик не спешил вылезать из постели. Хмуро глядя в потолок, он размышлял, чем же займется в выходные. Эрик надеялся провести субботу и воскресенье с Кортни… Но планы его рухнули, и единственное, что ему остается — торчать в городе и клясть судьбу. Или отправиться в Сьерру — подышать свежим воздухом и подумать, что делать дальше, как убедить Кортни, что его чувство к ней глубоко и серьезно. Но прежде всего — объяснить это непонятное чувство самому себе.
Свой дачный домик в Сьерре Эрик не без юмора называл хибарой. Хибара состояла из гостиной с камином, трех крошечных спален, ванной, в которой едва помещался один человек, веранды и кухни. В двух спальнях стояли кровати и платяные шкафы, в третьей — письменный стол, за которым Эрик работал, и разнообразное лыжное оборудование. Гостиную Эрик украсил туристическими плакатами; выгоревшие от солнца виды Парижа, Лондона и Рима странно смотрелись на бревенчатых стенах.
